Между склонами встречались другие ущелья и расселины, ведущие в неизвестном направлении. Линь не знал, куда двигаться дальше, побежал наугад. Он выбился из сил, понял, что погони нет, поэтому решил сделать привал. Ляо говорил о каких-то пещерах. Но где их теперь искать? Немного полежав, Линь снова встал на ноги, опрометью бросился вперёд. Наконец, он достиг пологого спуска, ведущего в лощину. В подошве прилегающего к ней с противоположной стороны склона множество входов в пещеры. Вероятно, они образовывались в теле скалы в результате карста и сливались в настоящую сеть. Линь опешил. Он видел нечто подобное, но не мог вспомнить когда и при каких обстоятельствах.
От входа в один из гротов отделилась фигура человека. Он был вооружён, направил винтовку прямо на Юна, выстрелил. Линь не успел ничего предпринять, если бы мужчина оказался удачливее, он убил бы коммуниста. Юн запутался в ремне своей винтовки, пытаясь её снять, предусмотрительно лёг на землю.
- Линь! Сегодня я исполню свою клятву! - донесся до Юня крик человека со дна лощины. - Прими смерть, как мужчина!
Линь сумел кое-как стащить перекрученный ремень через голову и удобно перехватить винтовку.
- Ян, ты у меня на прицеле! - крикнул Юн. - Не заставляй стрелять.
Пуля, ушедшая сильно вверх, послужила ответом. Линь разозлился, выпрямился и приготовился пристрелить Ли. Но перед глазами встал образ Яна, нянчившего кисть своего брата. Юн не мог спустить курок. Ли заметил поднявшегося с земли коммуниста, попытался выстрелить, но вместо этого боёк щелкнул вхолостую. Он закричал, отбросил винтовку в сторону, выхватил нож и побежал вверх по склону.
- Они идут за мной, Ян, - пытался удержать от неверного шага обезумевшего гоминдановца Юн. - Подумай о своих людях, когда я убью тебя, кому придется вытаскивать их из этой передряги?
Но Ли не слушал, продолжал подниматься. Их разделяло тридцать шагов, когда из пещер выскочил ещё один гоминдановец. Юн узнал Ляо.
- Придержи своего командира, иначе ему конец, - предупредил Юн.
Ляо бросился вдогонку за Ли, но даже если бы бежал в два раза быстрее, не сумел бы помешать тому напасть на Линя. Десять шагов. Юн прицелился, понимая, что не выстрелит. Пять шагов. Линь перехватил винтовку на манер посоха и выставил её впереди себя. Ли начал атаку, Юн попытался ударить его прикладом, но рассек воздух. Прыткий Ли увернулся и почти поразил своего врага ножом в живот. Линь вовремя подался назад, двинул Яна средней частью винтовки в переносицу, снова попытался атаковать прикладом и вырубить его. Каким-то чудом Ли удержался на ногах после удара Юна, вовремя присел, увернувшись от приклада, сделал выпад. На этот раз лезвие прочесало бедро Линя. Штаны порвались, на коже осталась неглубокая царапина. Юн сместился в сторону, одновременно с этим повернул винтовку под углом к голове Ли и заехал тыльной частью приклада в затылок низко нагнувшемуся Яну. Упрямый Ли приглушённо вскрикнул, пошатнулся, упал. Его волосы заливала кровь. Юн развернулся как раз вовремя, чтобы встретиться лицом к лицу с бежавшим на выручку Ляо. Сейчас Линь не знал, можно ли ему верить, поэтому вскинул винтовку, направил её на гоминдановца.
- С вами должен быть третий, где он? - резко спросил Юн. Ляо выставил руки впереди себя, стал пятиться.
- Да ты что, Линь. Это я Ляо.
- Я знаю. Ты мне врал, хотел заманить сюда, чтобы он, - Линь кивнул в сторону поверженного Ли, - разделался со мной.
- Это не так, - возразил напуганный Ляо.
Линь хотел сказать ещё что-то, но его остановили.
- Опусти-ка винтовку, - раздался голос из-за спины Юна. - Положи на землю и отойди в сторону.
Третий гоминдановец сумел подкрасться к нему незаметно. Линь раздумывал, когда прогремел выстрел. Контрольный.
- Я не шучу, - пригрозил гоминдановец. Линь счёл за лучшее подчиниться. Бросил винтовку в сторону и подошёл к Ляо, медленно повернулся. Перед ним стоял крепкий мужчина тридцати пяти-сорока лет. Широкая переносица, грозные, выступающие вперёд надбровные дуги превращали его и без того маленькие, далеко посаженные друг от друга глаза в бусинки. Большие потрескавшиеся губы и римский нос придавали китайцу сходство с европейцами. Он пристально смотрел на Линя. Юн чувствовал себя неуютно, но не отводил взгляд.
- Ты командир коммунистов? - спросил третий гоминдановец.
- Да, - подтвердил Юн.
- Как тебя зовут?
- Линь Юн. Твои убили наших товарищей?
- Пу, я же говорил тебе, - вмешался Ляо. - Они не при чём! Те, другие, они приходят ночью, нападают из тени.
- Не лезь, - оборвал его ведущий допрос гоминдановец.
- Он говорит правду, - оживился Линь. - Я видел их, когда спускался по выступу к расщелине. Они увязались за мной, лишь вопрос времени, когда отыщут нас.
Пу с сомнением посмотрел на Линя.
- Где остальные члены твоего отряда?
- Один убит, остальные пропали среди ночи.
- Как и у нас! - воскликнул Ляо.
- Ты услышал историю Ляо и решил обдурить нас, так ведь? - спросил Пу.
- Нет, - ответил Линь. - Даю слово, они идут сюда.
- Нам нужно уходить, Пу, - стал клянчить Ляо. - Неужели ты не видишь, он не врёт!
Пу вздохнул, опустил винтовку.
- Будь что будет, - сказал он. - Нужно приготовиться к обороне. Я вовремя вытащил патроны из его винтовки, - Пу кивнул в сторону поверженного Ли. - Иначе он бы точно тебя убил. Почему не стрелял?
Линь пожал плечами, поднял винтовку с земли, закинул её за спину.
- Нужно связать Ли. Когда он очухается, непременно бросится на меня, - заметил Линь.
- Поступай, как знаешь, да поторапливайся, - Пу посмотрел вдаль. - Если хотя бы половина из того, что рассказывал Ляо правда, нам лучше уйти отсюда.
- Верёвки не найдется? - спросил Линь.
- Сейчас принесу, - отозвался Ляо и бросился вниз, к пещерам.
- Поторопись, - напомнил Пу, тоже стал спускаться.
Линь развернулся спиной к лощине и посмотрел вдоль ущелья. Как скоро преследователи отыщут пещеры? Поборов дрожь, Юн снова посмотрел вниз. Он определенно их видел. Только когда? Пока он размышлял, вернулся Ляо с верёвкой. Они завязали руки Ли у него за спиной и, подняв потерявшего сознание гоминдановца с земли, начали спуск.
Глава 14.
1
13 апреля 1935 года. Соединенный Штаты Америки, Нью-Йорк.
Платон Прохоров сидел в спальне своей квартиры и в сотый раз перечитывал письмо следующего содержания: "Ваши дочери у нас. Мы хотим получить сведения, которыми Вы располагаете, относительно шкатулки, некогда принадлежавшей Вам. В первую очередь нас интересуют бумаги, которые, как Вам наверняка известно, связаны с этой вещью. Придите сам или пришлите Вашу жену на следующий день с момента получения письма в четыре часа вечера на угол восемьдесят пятой и Сивью-авеню. Наш человек встретит Вас или Вашу супругу. Выполняйте всё, о чём он Вас попросит, и очень скоро Вы снова увидите Ваших дочерей. Не смейте обращаться в полицию или к частным детективам. Дело только осложнится и единственные, кто от этого пострадают, будут Ваши дети. Даём слово, пока Вы неукоснительно следуете нашим требованиям, девочки в абсолютной безопасности. Надеемся на Ваше благоразумие и не меньше Вашего желаем поскорее со всем этим покончить".
Вчера вечером, когда стало ясно, что дочери пропали, Дарья носилась из угла в угол и готова была рвать на себе волосы, а камень, обёрнутый листком с посланием, забросили в открытое окно. К несчастью, Прохорова первая отыскала его и прочитала письмо. Она пришла в бешенство, стала во всём винить Платона, хотела звонить в полицию, но муж ей не позволил. Прохоров решил, что имеет дело с организацией, а не одиночкой. Письма, в которых расспрашивали об украденных у Линя бумагах и шкатулке, стали приходить с завидной периодичностью около трёх-четырёх лет назад. Прохоров не придал им никакого значения. Истинную ценность шкатулки он выяснил в Лондоне, когда показал её оценщику.