На вопрос Бориса: почему бы не попросить помощи прямо сейчас, ответила, что опасается действий со стороны Антонины.
— Если честно, я сейчас даже не знаю, кто друг, кто враг. Кому можно верить, кому нельзя. У каждого своя игра. Тебе я верю. Вот так-то, брат Борис.
— Ты, это... Осторожней, что ли...
Пообещав быть предельно осторожной, Виктория села в машину.
«А почему, собственно говоря, я решила не рассказывать Андрею о проделках тетушки Тони? Вряд ли они с ней заодно. Вот сейчас заеду и все расскажу. — так подумала Виктория, но тут же вмешался ее собственный внутренний голос: —Нет, Викочка, не заедешь и не расскажешь. Потому что Андрей, не смотря на загипсованную ногу, может отправиться к тебе домой в Дуборощинск. А дома у тебя кто? Дмитрий. Неизвестно, в каких они отношениях. Елки зеленые, когда же я разберусь, кто есть кто? Верила одному, а потом поняла, что круто ошибалась. Вот кто поможет разобраться?»
Выехав из деревни, убедившись, что справа на боковой дороге, ведущей к старой мельнице, никакого транспорта нет, проезжая перекресток, она вспомнила о Вавиловых. «Вдруг они уже вернулись из путешествия? Их совет был бы очень кстати. Тем более, что Михаил-Гюнтер, по его словам, приехал в Дуборощинск, получив приглашение от Павла Помнящего, который обещал устроить ему пропуск в архив. А вдруг вернулись? Сейчас проверю пока далеко не отъехала».
Свернув к дому Вавиловых, издалека увидела темные окна. «Увы, света нет. Значит и дома никого нет. Жаль, зря ехала. Ну, раз уж остановилась, хоть воды в бачок залью, а то «дворники» к стеклу прилипли. — выйдя из машины, она открыла капот, включила фонарик на мобильном телефоне и, выливая из бутылки остатки воды, взглянула еще раз в сторону ворот. Взглянула и замерла на месте, увидев на припорошенной снегом мерзлой земле следы мужской обуви, ведущие к калитке. «Кто-то подошел к калитке, — переведя яркий луч на калитку, шагнула и потрогала навесной замок. — Открыл замок, вошел и снова закрыл замок на ключ. Ну, ключ, допустим, мог висеть на гвозде изнутри — так обычно делают. Но обратных следов нет! Кто? Арсений или Павел Несторович? А может вообще чужой человек?
Ни Арсений Вавилов, ни его отец не ответили на вызовы, хотя Виктория в каждом случае не торопилась дать отбой до того момента, пока не срабатывал автоответчик. Не имело эффекта и надавливание на кнопку дверного звонка, закрепленную рядом с калиткой.
В другое время, если бы, например, у нее было это время, она непременно попыталась бы перелезть через невысокий забор и постучать в окно. Кроме отсутствия времени ее вдобавок останавливала мысль: «Вдруг действительно кто-то чужой? Решил залезть в дом, пока хозяева в отъезде? Или в гараж? Жаль, гаража не видно. — выключив фонарик, она прошлась вдоль забора в поисках щели между досками. — Елки зеленые, кажется там горит свет! Перелезть, что ли? А вдруг там... Чтобы там не было, одной соваться опасно. Нужно вернуться сюда позже, с Димой, например».
Благоразумие вроде бы взяло верх. Радостно отметив его наличие, Виктория, сев в машину, выехала на дорогу, ведущую в Дуборощинск. Но радовалась принятому решению она недолго — до перекрестка. А потом развернулась и помчалась обратно к дому Вавиловых. Подъехав ближе, выключила дальний и ближний свет, сбавила скорость.
Только останавливаться возле калитки не стала — проехала дальше, туда, где заканчивался забор и начиналась живая изгородь. Заглушив двигатель, приготовила пистолет. Потом переложила складной нож из бардачка в карман куртки. Подумала и набрала сообщение Борису. «На всякий случай, чтобы знали, где меня искать». Поставила телефон на беззвучный режим, выбралась из машины и тихо притворила дверцу. Поискав просвет между плотно растущими кустами шиповника, нашла, ступила на протоптанную дорожку и, стараясь идти тихо, двинулась в сторону двора.
К досаде соблюсти полную тишину не получилось: под ногами похрустывали прихваченные морозом комочки земли. Остановившись, Виктория перевела дыхание и прислушалась к звукам. «Абсолютная тишина, если не считать лай собак со стороны деревни. В доме по-прежнему темно. Возможно туда никто и не заходил».
Продолжив движение, она дошла до кирпичной стены гаража и, увидела приоткрытую створку ворот, из которой падал тусклый луч света. «Похоже горит свеча! И что делать?
Внутренний голос тут же приказал: «Вернись к машине! Немедленно!» Подчиняясь приказу, она попятилась назад и задела ногой незамеченный в темноте кирпич.
«Зачем я это делаю?»
Заданный самой себе вопрос, прозвучал поздно: кирпич уже летел в сторону ворот. Раздался грохот и снова наступила тишина... И в этой тишине был слышен лишь стук ее собственного сердца.