Устроившись на любимом месте, Виктория с наслаждением сделала глоток ароматного напитка. «Самое то, что сейчас нужно. Надо же, тетя Уля, вспомнила, что я любила в детстве какао. А почему ей не вспомнить, если она частенько приезжала к нам в гости? Эх, знать бы тогда, почему она так мною интересовалась[2]. Но, как говорится, поезд ушел. Поезд ушел, но тетя Уля продолжает стараться. Легка на помине».
— Нашла только пассатижи и несколько отверток, — зашла на кухню Ульяна Львовна с инструментами в руках, — думаю, мы справимся.
— Sans moi? Без меня? Точно, справитесь?
— Бабушка! Прости, разбудили тебя!
— Нет, дорогая, я же будильник завела, чтобы тебя проводить.
— Тем более, прости. Я в десять уезжаю.
— Прощаю, дорогая. В моем возрасте просыпаются рано. Да и спят плохо по ночам. Особенно, когда кто-то бродит по дому и спать не дает.
— Бродит? По дому?
— Не я, — пожала плечами Ульяна Львовна в ответ на вопросительный взгляд Виктории.
«И не я. Кто тогда? Елки зеленые! Хотела же найти ключ и запереть дверь в дальнюю комнату!»
— Показалось, — Натали зябко повела плечами и потуже запахнула теплый халат. — Что-то похолодало в доме, надо отопление проверить.
«Дверь в подвал! Может оттуда ветром потянуло?»
Видимо, та же мысль пришла в голову и Ульяне Львовне. Она предложила проверить, заперт ли подвал.
Натали заявила, что никому не разрешает выходить из дому по темноте.
— Вот рассветет, — она поправила занавеску на окне, — тогда можете идти и проверять. А сейчас займитесь… Чем вы хотели заняться? — Натали перевела взгляд на инструмент, — вот идите и займитесь, а я сварю кофе. Не всем.
В дальней комнате следов чьего-либо присутствия замечено не было.
Орудуя отверткой, Виктория с трудом, но выкрутила шурупы. Придерживая зеркало, попросила Ульяну Львовну отсоединить полотно картины, натянутое на подрамник.
— Обрати внимание, раму делали специально, чтобы скрыть толщину.
— Уже обратила, — скупо отозвалась Виктория.
Осторожно отсоединив тяжелое стекло, она прислонила зеркало к стене.
«Надо бы набросить на него простынь, что ли, — запоздало вспомнила она жуткие истории о старинных зеркалах, прочитанные накануне. — Ладно, поверну пока его «лицом» к стене.
Догадавшись, что собирается сделать Виктория, Ульяна Львовна подоспела на помощь. Вместе они развернули зеркало лицевой стороной к стене.
— Смотри, здесь что-то есть!
Виктория тоже увидела почтовый конверт, прикрепленный черной изолентой к тыльной стороне зеркала.
[1] Книга 6 «Хранители тишины», прим. автора.
[2] Книги первая и вторая, прим. автора.
Глава 55 Поворот на сто восемьдесят градусов
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТАЯ
ПОВОРОТ НА СТО ВОСЕМЬДЕСЯТ ГРАДУСОВ
Первым желанием было снять конверт и побыстрее открыть его, но благоразумие взяло верх.
— В доме есть перчатки?
Ульяна Львовна, сообразив, о каких перчатках идет речь, кивнула головой.
— Сейчас принесу.
«Конечно лучше без свидетелей открыть, но... Но время не терпит. — подумала Виктория, разглядывая конверт. — Обыкновенный конверт советских времен. Герб СССР, марка почтовая... — присмотревшись, прочитала год на марке, — тысяча девятьсот восемьдесят шестой. Вывод один: конверт прикрепили не раньше этого года».
Вернулась Ульяна Львовна. Протянула запакованный пакетик.
— Вот, нашла в коробке с краской для волос. Подойдут?
— Самое то.
Надев перчатки, Виктория аккуратно отклеила край изоленты от зеркала. Затем от конверта и убрала ее в полиэтиленовый пакет, объяснив, что на изоленте могли остаться отпечатки пальцев.
— Возможно их можно будет и-ден-ти-фицировать, — по слогам проговорила она сложное слово.
Каким образом она собирается идентифицировать отпечатки пальцев, ей и самой было неясно. «Если обращусь к Тихонову, он тут же доложит Олегу. Хорошо это или плохо, пока неясно. Если попросить Андрея, придется объяснять ему, как, впрочем, и Тихонову, откуда изолента. Андрей, конечно, скажет, что отпечатки нужно снять и с зеркала. Викочка, елки зеленые, как ты раньше об этом не подумала! Прощаю тебя, дорогая, ты же не сыщик».
Воспользовавшись ножницами, Виктория отрезала полоску с узкой стороны конверта и заглянула внутрь.
— Не поняла... Конверт в конверте? Придется все-таки разрезать...
Разрезав внешний конверт, она достала тот, что был внутри.
— Вавиловка? Минаевой Н. А.? Я, пожалуй, сяду.