— Он, че, еще и словарь написал? — искренне удивился Борис, — я думал, он только в киношке снимается!
— Борь, ты нарочно, что ли?
Пока Борис обдумывал ответ, завывая сиреной, к дому подкатила «неотложка».
Все было рассчитано верно. Как только из машины скорой помощи вышла женщина-медик, Виктория тут же изложила историю, как полчаса назад позвонила родственница и сообщила, что ей стало плохо, и попросила приехать. По тому, как женщина-медик, оглядев взволнованную девушку с головы до ног, перевела взгляд на машину, дослушав, направилась к калитке, Виктория поняла, что и она, и ее машина произвели хорошее впечатление.
— Понимаете, тетя Тоня в доме одна, а калитка на засов закрыта. Так, я позову соседей на помощь?
Никого звать не пришлось. Услышав звук сирены, соседи – пожилая пара, вышли из своего двора сами.
— Да, не беспокойтеся вы так, дамочка, — женщина, кутаясь в большой пуховый платок, накинутый на плечи, участливо взяла под руку Викторию, — Изнутри, конечно, закрыто, а как же? Ночь на дворе. Щас Пантелеич откроет. —
Не дожидаясь вопроса, как «Пантелеич» откроет, объяснила, — с нашего двора хвортка имеется. Мы к Тонечке завсегда через хвортку ходим.
Жители Дуборощинска продолжали удивлять Викторию обилием необычных названий самых обычных предметов и вещей. Слово «хвортка», как часто называли здесь калитку, было ей знакомо. И слово «ганки» – тоже. Поэтому она послушно шагнула пошире, услышав напоминание соседки, что ганки, то есть, ступенька у входа в дом сломана.
— Хоть бы Тонечка дверь изнутри не закрыла, — соседка, взмахнула концом платка, закидывая его за плечо, — а то придется Пантелеичу шибку3 вынимать.
Это слово Виктории тоже было знакомо. И еще ей был до боли знаком запах, исходящий от пухового платка. «Запах жасмина. У мамы была такая туалетная вода. Была, но пользовалась она ею редко, потому что ей больше нравился запах ландышей».
— Девушка, девушка! — голос соседки отвлек ее от воспоминаний, — тут не заперто, идите в дом. Мы с мужем здесь обождем. Если чего понадобится...
Не раздумывая, почему ее пропускают первой, Виктория шагнула через порог, не забыв сжать рукоять пистолета в кармане. Борис успел включить фонарь на своем мобильнике и сразу обнаружился выключатель.
Открыв дверь из коридора в прихожую, Виктория остановилась, не решаясь пройти дальше. «Кажется, надо было вызывать милицию, — увидев перевернутый «рукомобиль» Антонины, подумала она, — и мобильник рядом. Не просто брошенный, а раздавленный...»
— Вика, че там?
— Пока не знаю...
— Слышь, стонет?
— Зови врача, Бориска!
Антонина сидела, прислонившись спиной к дивану. Плечи ее вздрагивали от беззвучных рыданий, по щекам катились слезы,
Первым делом Виктория аккуратно отклеила с ее губ пластырь. Первое, что произнесла Антонина, была просьба развязать ей руки и... И не сообщать в милицию.
— Борь, помоги мне теть Тоню на диван посадить и зови медицину. Пусть хоть что-нибудь сделают.
Женщина-медик деловито засуетилась, достала... тонометр и начала измерять давление. «Ей совершенно все равно, что здесь произошло. Может это и правильно? У них по столько вызовов за смену. чего только не бывает: и драки, и семейные разборки, и травмы всякие бытовые. Странно, что соседи не зашли. Не любопытные? Может, она с ними в контре?»
— Борь, если соседи во дворе, попроси, чтобы не уходили, хорошо?
Оказалось, соседи, убедившись, что Антонине оказывают медицинскую помощь, сразу же ушли к себе.
«Ушли к себе через «хвортку». А может быть они через эту самую «хвортку» запустили того, кто побывал в доме у тети Тони? Ладно, выясним позже».
«Неотложка» уехала. Соседи ушли к себе. Перед Викторией встал вопрос, что делать дальше. Оставлять Антонину одну было опасно – мог вернуться человек в маске, требующий вернуть якобы украденный ею ларец. По словам испуганной женщины, голос человека был ей незнаком. И фигура и манера двигаться – тоже. Если Виктория предположила, что он мог пройти тем же путем, что и они с Борисом, то Антонина заступилась за соседей. Сказала, что они ни Иван Пантелеевич, ни его жена не могли пустить чужого во двор, зная, что она дома одна.
— Они ж родственники моего бывшего, хоть и дальние.
— Что ж они ушли, не стали в дом заходить?
— Так, они за внуками присматривают, пока дочь с зятем на работе.
«Елки, как все сложно и запутано! Ну что я сюда лезу? Соседи, дети, внуки! Ну зачем мне все это надо? Прав был Олег. Нужно уезжать отсюда. Пусть сами разбираются. Кто у кого что украл и кто кому чего должен».
— Вы не беспокойтесь за меня. Сейчас дочери позвоню. Позвоню и она придет, переночует. Где ж мой моби...