Андрей обвел взглядом присутствующих. И это был не взгляд таксиста – водителя копейки, разбитного рубахи-парня. Это был жесткий, властный взгляд человека, привыкшего отдавать команды.
«Так, двенадцатый уровень и болото я уже проходила, защитное поле – тоже. Надеюсь, минное проходить не придется. Кроме смеха, во что же я вляпалась на этот раз?
— Вик, ты это..., про сварку не забыла? А то мать голову оторвет, если крышу не починю.
— Борь, ты лучше о безымянном пальце побеспокоился бы
— Че?
— Еще раз «чекнешь» – Лера раздумает за тебя замуж идти. Да, Лерочка? Поучи его русскому языку.
— Русскому? Вон Андрюха на иностранном так шпарил, что у меня глаза на лоб полезли.
— Борь, научишься и французскому, какие твои годы.
«Не только у тебя глаза на лоб полезли. И не только от французского. Елки, и почему я Олега не послушалась? Сидела бы сейчас в кресле с Ежиком на коленях, кофе попивала бы, пачку сигарет открыла бы, — ее замутило от одного воспоминания о сигаретах, а во рту даже появился привкус едкого дыма. — наверное, Денис во дворе закурил и через форточку потянуло. Фу, противно как. Надо же, времени прошло всего ничего, а организм – молодец, отвык от этой гадости».
Спорить с Андреем Виктория не стала. Проводив его и Дениса до машины, напомнила об осторожности. Вернулась в дом. Переодевшись в высохшую любимую одежду – джинсы и рубашку, пообещала Натали быть на связи, скомандовала:
— Ну что, жених и невеста, по коням!
Борис давно воспринимал Викторию, как старшую сестру. Для себя он точно решил, что никакого вреда с ее стороны не будет. На шутки, которые иногда не понимал ни сразу, ни потом – никогда не обижался. Так и сейчас: зачем обижаться, если они с Лерой и правда решили пожениться.
Виктории очень хотелось расспросить Леру, где они нашли мать и, конечно, помогла ли в поисках, Фаина, как и обещала. Магазин, куда они сначала заехали за сухой сваркой, был недалеко и времени на обстоятельный разговор не было. Расспросы сами собой отошли на второй план.
До закрытия учреждений, где могли быть сведения о гражданке Заболотской Олесе Артемовне и ее муже, оставалось не так уж много времени.
Понимая, что на вопросы посторонних людей ни в паспортном столе, ни в пенсионном фонде никто вообще не станет отвечать, Виктория призадумалась.
«Почтальонша не знала Олесю Артемовну Цаплину, зато знала мужчину по имени Иван Артемович, скорее всего это покойный брат бабки Олеси, ныне Олеси Заболотской. По крайней мере, пенсию получает старушка с такой фамилией. И еще пенсию получает ее глухонемой муж – Заболотский... имя отчество? С него, пожалуй, надо и начинать».
— Ну что, ребята, наговорились? Нет? Позже продолжите. Сейчас нужно поработать. Борь, почтальоншу помнишь?
— А то, помню! В шапенции такой круглой, навроде блина.
— Да, Борь, в берете. Сейчас мы ее найдем и попробуем кое что узнать. Лера, ты нам поможешь. Короче, слушай внимательно, что нужно сделать.
Выслушав, Лера, мило улыбнувшись, переспросила:
— И это все?
— Нет, можешь еще спросить в каком году бабка Олеся вышла замуж. Сидите пока в машине, а я схожу куплю пару коробок конфет для задабривания тетей и дядей.
По прошествии трех часов не сговариваясь обе группы вернулись домой.
Натали первым делом буквально потребовала отчета о состоянии раненого старика.
— Наталья Петровна, не стоит так переживать из-за незнакомого человека. Ну. учились вы в одной школе, ну поздравил он вас открыткой, ну и что? Не к вам же он приехал!
— Андрей, не тяни, что вы узнали?
— Старик говорил на немецком, но я...
— Даже не сомневаюсь, что ты все понял. Что он сказал?
— Его имя Гюнтер Винтергальтер. В бумажнике, который был при нем есть визитная карточка с номерами телефонов.
«Там несколько визиток, и на всех разные имена. Он мог назваться любым из них»
— Не интересно? Хорошо, продолжу для тех, кому интересно. В Дуборощинск приехал по приглашению местного историка, — Андрей сделал паузу, — местного историка Павла Непомнящего, чтобы совместно изучить материалы городского архива. Взял на автовокзале такси, а дальше ничего не помнит.