— Битте, фрау Виктория, — протянул конверт Андрей, — читайте, пожалуйста!
По интонации, с какой были произнесены эти слова, Виктория почувствовала подвох. Извлекая из конверта и разворачивая сложенный вчетверо лист, она уже не сомневалась, что письмо написано на немецком языке.
— Ты же сказал, на русском!
— Все остальные – да, а это – нет. И напрашивается вывод, что наша тетя Тоня знает немецкий. И еще не удивлюсь, что она имеет ноутбук и далеко не «чайник» в компьютерной грамоте.
— Думаешь, что они вели переписку по электронной почте?
— Скорее всего, да.
— Насчет ноутбука – вполне может быть: компьютер мы бы заметили сразу, а ноутбук можно и спрятать.
— Ноутбук можно, а вот кабель – нет. К дому обязательно должен подходить кабель.
— Тогда нужно вернуться и посмотреть.
— Необязательно. Можно узнать у провайдера, было ли подключение и на чье, кстати, имя.
Виктория вспомнила, что у нее теперь тоже есть ноутбук и она собиралась подключиться к Интернету.
— Заодно и узнаешь, проводили ли к дому Антонины кабель. А еще узнаешь у своей матери, — поймав недовольный взгляд Виктории, он продолжил, — какое образование у ее невестки и кем она работала до ухода на пенсию. Это я к тому, что прочитать и перевести текст, написанный вручную дилетанту очень трудно.
— Слушаюсь и повинуюсь! — Виктория приложила ладонь ко лбу, «взяв» под воображаемый козырек, — какие еще поступят команды?
Никак не отреагировав на вопрос, заданный с ироничной интонацией, Андрей добавил к сказанному:
— Еще нам нужен адрес дочери Антонины и все сведения о ее семье: муж, дети, родня и так далее.
— Хорошо, я спрошу, но не факт, что Ульяна Львовна все знает. Она все-таки давным-давно из Дуборощинска уехала.
— Вот поэтому мы сейчас разделимся: ты поедешь домой, а я… А я поеду туда, где знают все. Думаю, пару часов мне хватит. Потом вернусь, попробуем письмо перевести. Да, не нужно никому говорить, что мы не застали Антонину
«Не застали? Как просто! А еще проще – разминулись! — разворачиваясь на перекрестке, Виктория чуть было не задела стоящую на обочине иномарку с тонированными стеклами, — Вот недотепа! Нашел место для парковки!»
Досталось и водителю иномарки и пешеходу, заторопившемуся на мигающий желтый цвет, а все потому, что в душе поселилась обида на Андрея.
«Знает, как я отношусь к Ульяне Львовне и специально называет ее моей матерью. И вообще, подумаешь, поедет он «туда, где знают все»!
Возле дома на лавочке сидел Денис.
Захлопнув дверцу, Виктория обошла вокруг машины и подумала, что пора бы съездить на мойку. «Снаружи вымыть, и салон почистить, а то на заднем сиденье грязь еще от Виллиных «кирзачей» осталась».
— Вик, случилось что? Чего круги вокруг машины нарезаешь?
— А у тебя? Вон, целая банка окурков!
Денис задвинул ногой консервную банку под лавочку.
— Тебя полдня не было. Вот и спрашиваю: что случилось!
— Тети Тони нет дома. А кресло – дома.
— Ну и что? Может у нее их два?
Виктория не стала утаивать от Дениса подробности визита в дом Антонины. Рассказала, как нашли телефон и письма, одно из которых на немецком языке. И о «задании», полученном от Андрея.
— Понятно, чего ты не в духе: власть переменилась?
Виктория села рядом с ним на лавочку и попросила сигарету. Курить не стала – вспомнила про «розовые легкие», вздохнула.
— Знаешь, давай уедем из Дуборощинска.
То, что последовало за ее словами, предвидеть было просто невозможно.
Денис, резко поднявшись с лавочки, зацепился носком кроссовок за землю и упал на одно колено. Получилась почти театральная сцена.
Оксана Тихонова, выходившая в это время из своей калитки, оглянувшись на мужа, высказала свое возмущение вслух.
— Максим, посмотри, ваша Вика другого жениха нашла!
Виктория не видела Тихоновых и, тем более, не слышала брошенной Оксаной фразы. Рассмеявшись над нелепостью ситуации, помогла Денису подняться.
— Не беспокойся, не уедем, пока Бориску не поженим.
— Все тебе шуточки, а у них с Леркой – любовь.
Вспомнив, что у нее есть всего два часа до приезда Андрея, Виктория позвала Дениса в дом.
— Поможешь мне Ульяну Львовну расспросить.
На кухне, куда их сразу позвали полдничать, до сих пор пахло голубцами. Заметив, как Виктория поморщилась, Ульяна Львовна предложила накрыть стол в зале.
— Что мы все на кухне, да на кухне ютимся.
«Ну вот, я ей уже благодарна. Так дойдет до того, что и мамочкой назову, — мысленно упрекая себя, она все-таки обрадовалась предложению перейти в зал, — а на ночь форточку на кухне открою, чтобы запах выветрился».