— Может это и так, — недоверчиво произнес старик, — но откуда мне знать, что все сказанное тобой — правда? Даже твое имя звучит для меня странно!
— Все верно. Это потому, что мы с женой не гивейцы. Мы прилетели сюда с Земли, чтобы помогать вашему народу.
На этот раз мои слова произвели на него, казалось, большее впечатление.
— С Земли?..
Он недоверчиво покосился на меня.
— Что ж, ты мне показался странным еще тогда, в лесу… Но новой власти я доверяю не больше, чем Наоке!
— И все же, Наока причинил вам гораздо больше зла, нежели народная власть, — заметил я.
— Откуда тебе это знать? Тебе, человеку Земли, для которого все здесь чужое: и люди, и небо, и трава, и солнце. Даже воздух чужой!
— Вы не правы в главном. В нас с вами течет одна кровь. Вы, как и я, сын Земли, и не пытайтесь убедить меня в обратном!
— Я родился на этой земле, и всегда считал себя гивейцем, — недовольно проворчал он.
— И, тем не менее, мне известно о вас и о вашей семье гораздо больше, чем вам самому!
— Вот как? — его пристальный черный взор впился в меня. — Интересно, как такое может быть?
— Если вы позволите мне, я, конечно, объясню все?
Я спокойно выдержал его взгляд. Наконец, он опустил карабин, знаком предложил нам сесть.
Юли буквально рухнула на край покрытого шкурой ложа. Я сел рядом на металлический ящик, не сводя глаз с жены. Вид у нее был изможденный. Долгая дорога по лесу, а затем по раскаленным камням, под палящим солнцем, пагубно подействовала на нее. Необычно сосредоточенная, она сидела, устало, глядя перед собой, даже не пытаясь улыбнуться. Я взглянул на Хо. Он смотрел на меня, хмуря густые брови.
— Мне известно, что вы хорошо знали Наоку, — начал я.
— Откуда?
— От Кулака. Он рассказал мне вашу историю.
Хо помолчал. Затем сказал, как бы в раздумье:
— Странно… Кулак человек скрытный… Если он что-то рассказал тебе, значит поверил?
Он посмотрел на меня, словно, ища ответа на свой вопрос.
— Возможно, — пожал я плечами.
Пальцы Хо, похожие на узловатые корни, нервно сжимали и разжимали цевье карабина, лежавшего у него на коленях. После долгого раздумья, он спросил:
— Зачем тебе Наока?
— Он преступник, и должен быть наказан по закону! Но неоспоримых доказательств у меня нет.
— По закону?
Мне показалось, что Хо усмехнулся.
— И ты рассчитываешь получить эти доказательства от меня? — он внимательно посмотрел мне в лицо.
— Просто мне посоветовали обратиться именно к вам.
— Кто посоветовал? — в его глазах снова появилась подозрительность.
— Человек по имени Чен-Джу.
— Не знаю такого.
— Я тоже виделся с ним лишь однажды, в одном из притонов Шэнь-Цян, которые тайно содержит Наока.
— А сам ты, что делал в этом притоне?
— Мы проводили там облаву.
Интерес, разгоревшийся было в глазах Хо, быстро угас. Помолчав, он сказал:
— Действительно, я когда-то работал управляющим на одном из заводов Наоки, но с тех пор прошло много лет, и о его теперешних делах мне ничего не известно. Боюсь, я не смогу тебе помочь.
— А вам известно, как погиб ваш сын?
Мой вопрос заставил его вздрогнуть. Он быстро взглянул на меня.
— Мой сын разбился на гравиплане восемнадцать лет назад.
— И вам не показалось странным, что это произошло именно накануне его свадьбы?
— Никто не может выбирать себе судьбу! Одному богу известен час нашей смерти, — убежденно сказал он.
— А ваша невестка? Ведь вскоре после этого она вышла замуж за Наоку? А он и ваш сын были друзьями, кажется?
— Я не осуждаю ее! — Хо посуровел. — Нельзя провести всю жизнь, оплакивая умершего. Душа — это озеро, питаемое нашими чаяниями и надеждами, питаемое родниками жизни. Если засыпать родники, вода в озере станет мертвой. Кунти сама сделала свой выбор, и не ее вина, что судьба обошлась с ней так жестоко… Бог ее простит.
Он замолчал, опустив глаза.
— А вы никогда не думали о том, что заставило ее сделать именно этот выбор? — Я внимательно посмотрел на него. — Может быть, в тот момент она думала не только о себе, и не столько о себе, а о чем-то более важном в своей жизни, что касается и вас Хо?
— Не понимаю тебя! — в его голосе прозвучало некоторое раздражение.
— У вашей невестки родилась дочь, — медленно произнес я. — Говорят, сейчас она стала красивой молодой девушкой, привыкшей к богатству и роскоши.
— Зачем ты мне все это рассказываешь?
— Зачем? — Я сделал вид, что не заметил его раздражительности. — У вас никогда не возникало желания встретиться со своей внучкой, Хо?