Имя того самого очень влиятельного человека — Тохеро Наока… Где-то я уже слышал это имя? Быстро пробежав взглядом по оперативным сводкам последних двух недель, я без труда нашел то, что искал. Вот оно! Снова сообщение о скупке наркотиков в южных провинциях, и о продаже их в притонах северной столицы. И снова один из задержанных курьеров, проговорившись, упоминает имя некоего Наоки. Не тот ли это Наока, который благополучно улизнул от закона много лет назад? Из разговора своих хозяев курьер понял, что Наока является важной фигурой в их бизнесе. Странно только, почему никто из следователей ОЗАР не обратил на эту немаловажную деталь никакого внимания? Все снова закончилось арестом мелких перекупщиков и гонцов.
Я посмотрел, кто вел это дело и с удивлением обнаружил в конце отчета имя Ена Шао. Ну, уж он-то должен был заинтересоваться данным фактом! Неужели он не знаком с архивными делами десятилетней давности? Это обстоятельство еще больше подогрело мой интерес к таинственному Наоке, и я решил сам вплотную заняться выяснением всех подробностей.
Кто он такой? Перерыв все архивы, и просмотрев все имевшиеся в ОЗАР материалы, я составил для себя кое-какое представление о Тохеро Наока.
В первые годы после революции он попал в поле зрения ОЗАР, как и все люди его круга, считавшиеся врагами народной власти. Но в отличие от остальных, репрессированных или казненных, Наоке удалось избежать этой участи. В его деле было записано: «Данные о враждебной революции деятельности не подтвердились». Дело очередного «врага революции» было закрыто, и Наока тут же исчез из поля зрения службы безопасности, словно в воду канул. Данных о его дальнейшей жизни мне нигде не удалось обнаружить, и лишь по отдельным разрозненным сведениям я постепенно пришел к выводу, что Наока вовсе не исчез бесследно, а несколько лет скрывался на Южном материке, и сейчас он является важной фигурой в здешнем преступном мире, возможно, даже центральной фигурой подпольного бизнеса южной столицы Линь-Шуй. Мне оставалось непонятным только одно: почему столь очевидные факты до сих пор не привлекли внимание никого из работников ОЗАР, даже самого Ена, через руки которого проходят все оперативные сводки?
В общем, вопросов в этом деле было гораздо больше, чем ответов. Не полагаясь на своего нового начальника, который целиком был поглощен выявлением «скрытых врагов революции», я решил действовать самостоятельно, и во что бы то ни стало арестовать этого самого Наоку и передать его в руки закона. В тех же архивах я отыскал старый адрес и визиофонный код Наоки, и начал собственное расследование…
Стоя пред зеркалом, я несколько минут изучал в нем свое отражение, стараясь придать лицу бесстрастно-холодное выражение, но в глазах продолжал светиться какой-то дьявольский огонек. Стараясь прислушаться к ощущениям внутри себя, я надел защитный антиинерционный жилет, пристегнул к нему кобуру. Поверх всего этого одел черную спортивную куртку. Достал из ящика стола пистолет, вставил в него обойму с электрошоковыми пулями, запасную положил в карман куртки. Вложил пистолет в кобуру, почувствовав знакомую тяжесть на левом боку. Снова внимательно осмотрел себя в зеркале: типичный молодой человек из средних классов, не очень сильно обиженных революцией, и сумевших довольно неплохо приспособиться к новым условиям жизни. Таких в столице много… Да, но здесь не столица!
Из кухни вышла Юли, неся поднос со стаканом горячего молока, баночкой меда, хлебом и тушеным мясом с овощами. Непривычные острые запахи заполнили комнату. Откуда взялись все эти продукты? Неужели она ходила в «распределитель»?
Словно угадав мои мысли, Юли тихо и растерянно произнесла:
— Я не ходила. Честное слово! Это рассыльный принес. Я отказывалась, но он оставил все перед дверью и ушел.
Она виновато опустила глаза. Ну, конечно же, это Ен «подкармливает» нас, зная, что я не хожу в «распределитель». Юли снова посмотрела на меня.
— Ты уходишь?
Я попробовал уловить интонацию ее голоса, но она ускользнула от меня.
— Да. Нужно ненадолго съездить в столицу.
Я постарался придать голосу безразличие, как будто речь шла о каком-то пустяке. Но это не обмануло ее.
— Можно я поеду с тобой?
— Будет лучше, если ты останешься здесь, малыш.
Юли посмотрела на меня недоверчиво, с опаской.
— Если ты так говоришь, значит, это опасно… Это очень опасно, Максим?