Жора был счастлив тем, нечасто являющимся счастьем, которое испытываешь уже оттого, что идешь рядом с любимым человеком, находишься, так сказать, в зоне его излучения, если использовать современную терминологию. Кто знает, может, штука как раз в этом излучении, особенном, ей или ему присущем, неповторимом и столь желанном, что сплошная эйфория, блаженство, молочные реки и кисельные берега! Жорик, желая несколько сбить свой восторг, обращался к вульгарной биохимии, в которой чувствовал себя большим докой. Что если и впрямь какие-нибудь комплексоны криком кричат, требуя четко определенной и никакой иной добавки до полной их, комплексонной комплектации, и ты в их власти? Нельзя же все сводить лишь к высоким материям.
Жорика прямо-таки распирало от сознания своей исключительности и везения. Да при чем тут везение? Он хотел, он добивался, он почти добился. Точно англичане говорят: кто хочет поймать рыбу, должен думать о рыбе! Его уничтожали взглядом, презрительным пожатием плеч или той гримаской, которой сегодня был введен с пьедестала его кумир, а он — мечтал пламенно и неотступно множество дней и бестолковых ночей. Заискивал перед мужем, сумел почти сдружиться с ним; братца, чопорного и занудливого, заставил считаться с собой! Э-э, на что он только не пускался, как не елозил, лишь бы добиться пусть малого сперва, вовсе незначительного в глазах кого другого, для него же — идти рядом, слышать шорох ее платья, скрип камушков под ее удивительными ногами, дышать воздухом, который коснулся ее тела… Виват его настойчивости и изворотливости и неумению отступать. Теперь он хочет обладать ею, и он добьется. И если для этого потребуется жениться на ней, почему бы и нет? Все когда-нибудь совершают сей тривиальный шаг. Иные только этим и занимаются. По крайней мере, он ее жаждет, как никогда и никого, каждая его клеточка, всякий нерв трепещут при мысли о ней. Конечно, что за жена из балерины? Зато женщина, каких поискать. Да и искать бесполезно, нету. Изящество, грация — эти понятия наполнились колоссальным разящим значением. Черт побери, великолепно он понимает людей, стрелявшихся из-за женщины, шедших на преступление, на предательство и, конечно, тех, что в порошок стирали соперника. Только какой соперник Невраев?
Рохля! Ни за что по-настоящему не борется, даже и не пытается всерьез противопоставить свою волю чужой. Да пошел он, думать еще о нем.
ГЛАВА 12
— Ой, «молния» поехала! — Вава подхватила купальник на груди и пытается нащупать сзади замок «молнии». — Региш, помоги.
Жорик подскочил и, то ли нарочно, то ли и впрямь настолько перекрутилось в голове, дергает замок «молнии» книзу, так что купальник едва совсем не соскакивает с Вавы. Следуют мелодичные взвизги, возгласы наигранного возмущения. Жорик, что же делать, исправляет свою ошибку.
— Ты смотри у меня! — грозит ему Вава своим миниатюрным кулачком. — Ты смотри!
— Я стараюсь, — оправдывается Жорик, нимало не робея.
Легко с Вавой, золотой характер. Разговор вьется вокруг театра, точнее, отношений и всяческих событий. Тема неисчерпаемая. Конечно, надо знать среду и легендарные личности балета. Скажем, Жорик не сумел должным образом насладиться мило рассказанным Вавой анекдотцем, как однажды, уже давно, по внутреннему радио… В некоторых спектаклях полагается актеру выезжать на лошади. Привозят этакого сонного, равнодушного ко всему на свете циркового одра, сажают «действующее лицо» и с великими предосторожностями выводят на сцену. И вот перед началом, когда все в своих уборных мажутся, красятся, напряжены, на нервах, по радио раздается: «Сергей Гаврилович (следует фамилия), спуститесь вниз, попробуйте лошадь!» Театр грохнул! Как потолки не обвалились от хохота. Регина тоже, куда девались ее высокомерие и недоступность, ее тон! Жорик не ожидал, что Регина способна столь безудержно смеяться.
Жорик пытается в том же ключе повеселить дорогих дам. Ан нет, небольшой переборчик вышел, смеется в одиночестве, ну еще Вава из снисхождения.
Ничего, не бывает так уж совсем без промахов, успокаивает себя Жорик. Развитие, как известно, происходит по спирали. И тут не без удовольствия отмечает, что их трио вызвало общий интерес. Но более всего Регина. Бородатые красавцы в японских фиговых листочках прохаживаются вдоль кромки волн, бросая на Регину подчеркнуто безразличные взгляды. Некий ферт атлетического сложения, забыв о своей растекшейся на солнцепеке подружке, становится в позы, раздувает грудную клетку, поигрывает бицепсами. Еще один, как видно, крупный специалист по бросанию камней, «печет блины», ловко пуская по верхушкам волн плоский галечник. И конечно, разговоры, обрывки разговоров: внимательный слух Жорика схватывает интонации и околичности, и опять в центре внимания — Регина. Какая-то тайная магия исходит от нее, лишний раз убеждается он. Ну, хороша, слов нет, да мало ли хорошеньких. Пройтись по пляжу, поглядеть — пальцев не хватит: и не просто хорошеньких, а с «фигурками».