Взглянув вперед я заметил то, что прежде видел лишь в роликах на Ютубе: огромный водоворот, чуть дальше сына.
-Стой! - закричал я изо всех сил. -Там водоворот!
Однако Максим меня будто не слышал. Он уже почти настиг уточку, которая начала плыть против часовой стрелки, видимо попав на край воронки. Время будто замедлилось. Мне казалось, что я попал в кошмар наяву: я видел, как моего сына, тянущегося за уточкой, затягивает в водоворот и изо всех сил пытался доплыть до него, но расстояние между нами, как будто бы, нисколько не уменьшалось. Краем уха я услышал шум мотора и какие-то выкрики, но сознание, сконцентрированное лишь на одной цели — спасти сына, не воспринимало посторонние шумы.
Максим осознав, что попал в ловушку, попытался выбраться из воронки. Я видел его отчаянные попытки вырваться, однако водоворот, будто насмехаясь, лишь ускорялся, все сильнее затягивая ребенка на дно. Я греб изо всех сил, мышцы разрывались от напряжения, но не успел: мне оставалось еще около десяти метров, когда я в последний раз увидел руку своего сына, вскинутую над водой, прежде чем озеро поглотило его.
Совершенно не думая о том, что меня затянет на дно следом, я греб прямо к водовороту. Однако как только я добрался до воронки, она вдруг исчезла, оставив на своем месте водную гладь, лишь слегка потревоженную волнами. Я собирался было нырнуть, но тут меня крепко ухватили руки за плечи и силой подняли на борт - подплыли спасатели с одной из турбаз, увидев неладное. Я изо всех вырывался, чтобы нырнуть за сыном, но трое мужчин крепко меня удерживали, прижимая к палубе.
-Мы сейчас его достанем! - успокаивали они меня.
Двое ребят-спасателей в полной экипировке нырнули в озеро. Последовали мучительно долгие секунды ожидания, во время которого я молился всем известным богам, чтобы Максим остался жив.
Но боги остались глухи к моим молитвам. Сына достали относительно быстро, но времени под водой хватило, чтобы затушить в его теле огонек жизни.
Следующие несколько часов были, наверное, самыми ужасными в моей жизни. Мне пришлось пережить это событие вновь, пересказывая произошедшее прибывшим на место полицейским. Из обрывков разговоров спасателей я понял, что причиной водоворота была карстовая воронка, так «вовремя» возникшая на дне озера. Я изо всех сил надеялся, что вот-вот кто-нибудь подойдет и скажет, что мой сын все-таки жив; но когда приехала «труповозка», куда погрузили Максима, я принял ужасную правду.
В следующий раз я увидел ее на похоронах сына, во время прощания. Среди венков и букетов, возложенных родственниками и друзьями семьи, я увидел небольшой предмет желтого цвета, прямо посередине всего этого царства цветов. С каким-то даже надменным видом, словно говоря - «это еще только начало!», возле гроба моего сына стояла резиновая уточка.
Глава 3
-Можете дать мне закурить? - внезапно прервал свой рассказ Николай.
«Первое правило работы с пациентом — потакать ему в малом. В противном случае, он может замкнуться», - вспомнил психолог одну из многочисленных лекций в институте.
-Держите, - Михаил достал из стола пачку сигарет. Украдкой взглянув на часы он отметил, что прошло уже достаточно продолжительное время с начала рассказа — существенно большее, чем он изначально планировал уделять заключенному, на днях добавившему в свой «послужной список» зверское избиение сокамерника. Однако несмотря на желание встретить дочь из школы, у которой сегодня был первый в жизни учебный день, он не смел торопить своего пациента по двум причинам: во-первых, поток откровения мог прерваться и больше уже не начаться вновь; а во-вторых, ему было на самом деле интересно услышать эту историю.
-Спасибо, - Николай затушил сигарету в импровизированной «пепельнице» в виде стакана с недопитым чаем, который ему протянул Михаил. -Я готов продолжать.
***
Как вы понимаете, наша поредевшая семья тяжело перенесла эту потерю. Я с огромным трудом пытался поддерживать в супруге желание жить, всячески отвлекая ее от трагедии, которую переживал не меньше. Ирина знала подробности гибели Максима — я не мог ей не рассказать. К счастью, она меня ни в чем не винила (по крайней мере внешне), списывала произошедшее на несчастный случай, вызванный стечением обстоятельств — за что я ей безмерно благодарен, ведь это снижало мое чувство вины, бывавшее временами совершенно невыносимым.
Родственники и знакомые не отвернулись от нас в этот ужасный период и всячески помогали. Один товарищ посоветовал нам обратиться к известному в определенных кругах психотерапевту, специализирующемуся как раз на подобных случаях — и хоть для себя я решил, что лучшей терапией мне будет работа (в которую и окунулся с головой), то жену отправил на сеансы.