– Эй, Шурка, постой-ка!
Шустрый обернулся. Его глаза на этот раз не показывали ни злости, ни раздражения.
– Ты в курсе, что Люда уехала?
Шурка никак не отреагировал.
Борька добавил:
– Навсегда.
На этот раз Шуркино лицо заметно омрачилось. Но он не позволил эмоциям дальше распоряжаться собой и, как можно более безразлично, выдавил:
– Вернётся. От Николаича не так-то просто уехать.
– Но тем не менее она уехала, – Борька ждал еще какой-нибудь реакции от Шурки. Но тот лишь пожал плечами и, отвернувшись, побрел дальше. Борька не мало расстроился, поскольку его теория, касаемая близких отношений между Людой и Шуркой, рушилась. Но, пройдя буквально пару шагов, Шурка остановился, повернулся к Борьке и сказал:
– Если ее увидишь, обо мне не рассказывай, – Шурка смотрел прямо в глаза Боре. – Обещаешь?
– Нет, – спокойно ответил Борька.
Шустрый отвернулся и пошел прочь уже гораздо быстрее. А Борька довольный вернулся на подворье Михалыча. Он успел заметить, что лицо Шурки заметно просветлело.
Борька долго просидел у Михалыча. Он всё спрашивал и спрашивал в разных подробностях о встрече с этим гусем. И чем дольше он слушал, тем больше убеждался, что это не простой гусь. Если даже и не самолично Васька, то точно весьма смышленый и опытный в общении с людьми. И какая же была удача поймать именно того самого гуся, которого Михалыч повстречал с Шуркой! Один момент больше всего смущал Борьку: гусиная семья, причем вместе с гусыней. Михалыч и Маша наперебой убеждали, что в этом нет ничего необычного, что домашний гусь вдруг скрестится с дикими, такие случаи бывали и не раз. Борька до последнего скрывал факт превращения человека в птицу. Но, в конце концов, он подумал: а почему, собственно, ему так необходимо это утаивать? Уж, если нужна информация, то нужно ее добиваться.
– Маша, Михалыч, – начал он. – Вы далеко не всё знаете про того гуся, которого я ищу, – Борька поднял указательный палец, прерывая попытку Маши протестовать: уж она-то точно всё успела про него узнать и собиралась вывалить еще десяток фактов. Но Михалыч посмотрел на нее неумолимым взглядом старшего брата, и та успокоилась, дав Борьке продолжить. – Это вовсе не гусь. Точнее, у меня есть основания полагать, что тот, кого я ищу на сто процентов внешне похож на гуся, но всё же это не гусь.
Михалыч и Маша переглянулись, мол, ты понимаешь, о чем он сейчас сказал? И одновременно повернули лица к Борьке, ожидая дальнейших пояснений.
– В это трудно поверить. Я, честно говоря, сам не до конца верю. Короче, вы верите в сказки?
Маша и Михалыч вновь переглянулись, но на этот раз у каждого сверкнул огонек игривости и удовлетворения.
– Будто знал, – проворковал Михалыч, вставая из-за стола. – Айда-ка со мной, покажу кой-чего. Ха, – хмыкнул он довольно себе в бороду, маня Борьку в соседнюю комнату: – Любим ли мы сказки?
В комнате стоял книжный шкаф, сверху донизу уставленный книгами. Борька без труда определил богатый набор разных книг: советских, российских и зарубежных. В основном это были сказки или новый популярный жанр фэнтэзи. Впрочем, для Жюль Верна здесь тоже отыскалось местечко. Хоть сам Боря не очень любил книги про разного рода волшебства, но все же оценил библиотеку и немало удивился факту, что в такой глуши вдруг отыщется оазис просвещения. Все же Боря был ошеломлен, он никак не ожидал, что Михалыч, этот могучий бородач, олицетворение русского мужика, и вдруг окажется заядлым любителем литературы, причем не какой либо, а именно фантастической. Брат и сестра наблюдали за Борькой и улыбались широкими добродушными улыбками.
– Это Машка всё натаскала из города, – довольный своей сестрой произнес Михалыч и потрепал ее по голове.
– Что ж, замечательно! – Боря взял с полки томик русских народных сказок. – Тогда всё гораздо проще. Возьмем вот, например, Аленушку и ее братца Иванушку. Что с ним приключилось?
– Из копытца попил, – воскликнула Маша.
– Верно, – Борька перевернул страницу и показал картинку из книги. – И превратился он в козленочка. Это сказка, но я не писатель и не фантазер. Я ученый. Поэтому любая сказка для меня – это повод задуматься, а при возможности и повторить.
– Причем тут козленок? Мы же про гуся, – Михалыч почесал бороду.
– Козленок действительно ни причем, – Борька закрыл книгу и поставил на место. – Важен лишь факт превращения. Повторюсь: в это трудно поверить, но существует способ превратить человека в кого угодно. И я этот способ нашел и случайно применил на своем друге, которого сейчас ищу.