На носу у Патона Юбима красовались темные очки, и еще при нем имелась тонкая белая трость, а может, указка. Бенджи сообразил, что очки имеют какое-то отношение к необычайной способности дяди Патона взрывать взглядом лампочки, которая доставляла ему немало хлопот и неприятностей. Из-за этого неудобного дара дядя Патон старался по возможности не выходить на улицу днем, но сейчас даже для его прогулок было не самое обычное время. Дядя Патон открыл багажник синего, как полночное небо, автомобиля, припаркованного у дома номер девять, и спрятал белую волшебную палочку (а это была именно она) в самую глубину.
Бенджи не успел и рот прополоскать, а автомобиль уже умчался. Дядя Патон укатил в прямо противоположную сторону от теток.
– Тебе пора к Чарли, – громко напомнила мама из кухни.
Бенджи уложил пижаму, зубную щетку и отправился выполнять свою неприятную миссию.
Спринтер-Боб, казалось, все прекрасно понял. Уши у него печально повисли, глаза были тоскливее некуда. Он даже хвост поджал. Бенджи почувствовал себя ужасно виноватым.
– Гулять, Боб! Пошли гулять! – деланно-бодрым тоном скомандовал он, но пес на это не купился и поплелся за хозяином с обреченным видом.
Бенджи со Спринтером-Бобом всегда были лучшими друзьями, и пес в жизни бы не подумал ослушаться хозяина, но сегодня на ступеньках номера девять он прямо-таки уперся, и пришлось его легонько подтолкнуть.
Когда Бенджи позвонил в дверь, пес заскулил. Этот жалобный скулеж и разбудил Чарли. Остальные обитатели номера девять тоже проснулись, решили, будто им приснился кошмар, и снова мирно заснули.
А вот Чарли даже спросонья узнал знакомый вой и, спотыкаясь, спустился в прихожую. Он открыл дверь и уставился на Бенджи, мигая от уличных огней.
– Что случилось? – спросил он. – Ночь на дворе! Ты откуда? Куда?
– Почти ночь, – кивнул Бенджи. – Слушай, тут такое дело… В общем, у меня новости. Я уезжаю. В Гонконг.
– Что, прямо сейчас? – Чарли отчаянно тер глаза.
– Угу.
Чарли изумленно воззрился на приятеля. Потом спохватился и пригласил его войти и выпить чаю. Пока чайник грелся, Чарли поинтересовался, едет ли и Спринтер-Боб в Гонконг.
– Боб… э-э-э… не едет, – промямлил Бенджи. – Ему бы пришлось прививку делать, а он уколы терпеть не может.
– Куда же он денется? – Чарли озадаченно глянул на Спринтера-Боба, который искательно завилял хвостом.
– Вот я почему и пришел. – Бенджи смущенно покашлял. – Кроме тебя, больше мне попросить некого.
– Меня? – Чарли разинул рот, а потом в ужасе замахал руками. – Да ты что! Мне нельзя держать дома собаку! У меня же бабушка Бон! Она сначала пса убьет, а потом и меня!
– Чш-ш! Что ты такое говоришь! – Бенджи встревоженно заерзал. Спринтер-Боб полез под стол – прятаться от страшной бабушки Бон. – Ну вот, смотри, что ты наделал. Он испугался.
Перекрывая отчаянные возражения Чарли, Бенджи поспешно объяснил, что поездка в Гонконг и для него самого оказалась полнейшей неожиданностью.
– Понимаешь, – взахлеб говорил он, – папе с мамой подвернулось потрясающее дело, и они просто не могут отказаться! Ты только представь: один китайский миллиардер предложил им разыскать бриллиантовое ожерелье, которое у него украли из гонконгской резиденции. Он обещал колоссальное вознаграждение! Ну и вообще, Китай, интересно же… А потом выяснилось, что папе с мамой, может, придется там проторчать не один месяц, и оставлять меня тут они не захотели. – Голос у Бенджи упал. – А к Бобу это не относится…
Чарли налил другу чай, придвинул тарелку с горячими тостами и плюхнулся на стул.
– Ого, – только и сказал он. Потом задумчиво почесал в затылке. Спросонок буйная шевелюра Чарли была всклокочена еще сильнее, чем обычно.
– Спасибо, Чарли! – искренне поблагодарил Бенджи, запихивая в рот тост. – Ну, я пошел. Дверь я сам закрою. – На пороге он обернулся и виновато сказал: – Мне ужасно жаль, что все так получилось. Но я надеюсь, ты справишься.
И ушел.
От волнения Бенджи начисто позабыл рассказать приятелю про отъезд дяди Патона, про волшебную палочку в багажнике и про таинственное появление трех теток.
Сквозь кухонное окно Чарли было видно, как Бенджи торопливой трусцой пересек улицу и нырнул в зеленый автомобиль Браунов. Чарли хотел было помахать приятелю на прощание, но автомобиль уже тронулся.
– Ну и что дальше? – пробормотал себе под нос мальчик.
В ответ из-под стола раздалось подавленное ворчание Спринтера-Боба. Бенджи впопыхах забыл оставить для пса хоть какого-нибудь корма, а его родители, похоже, за сборами так захлопотались, что и думать не думали о таких мелочах.
– А еще сыщики называются! – недовольно буркнул Чарли.
Минут пять он ломал голову над тем, как утаить от бабушки Бон наличие в доме Спринтера-Боба. Но думать в такую рань – непосильная задача. Поэтому неудивительно, что вскоре голова Чарли упала на стол, посреди крошек, и он уснул.
Судьбе было угодно, чтобы в это утро бабушка Бон, в своем сером халате, первой из взрослых появилась на кухне:
– Это еще что такое?
От ее пронзительного голоса Чарли подскочил как ошпаренный.
– Что это тебе вздумалось спать в кухне, Чарлз? – язвительно поинтересовалась бабушка Бон. – Твое счастье, что сегодня суббота, а то ты пропустил бы школьный автобус.
– М-м-м… – На более вразумительный ответ Чарли не хватило. Он сонно захлопал глазами.
Бабушка Бон, крупная костистая старуха, принялась расхаживать по кухне, и тощая седая косица, похожая на крысиный хвостик, прыгала у нее за плечами. Старуха с грохотом водрузила чайник на плиту, потом с грохотом захлопнула дверцу холодильника и умудрилась с грохотом бросить на стол твердый брикет масла. Внезапно бабушка Бон крутанулась на пятках, потянула носом и подозрительно уставилась на внука.
– Здесь пахнет псиной, – прокурорским тоном заявила она. – Собакой.
– С-с-собакой? – Чарли в ужасе вспомнил про Спринтера-Боба. К счастью, кухонный стол был застелен тяжелой скатертью, свисавшей до полу и весьма удачно скрывавшей затаившегося пса.
– К тебе что, приходил твой приятель? От него вечно псиной несет.
– Бенджи? А… Да, он забегал. Попрощаться, – поспешно добавил Чарли. – Он улетает в Гонконг.
– Скатертью дорога, – сквозь зубы высказалась старуха, не терпевшая ни Бенджи, ни его пса.
Когда она удалилась в кладовку, Чарли быстренько ухватил Спринтера-Боба за ошейник и потащил на второй этаж.
– Прямо не знаю, что мне с тобой делать, – вздохнул он, заталкивая пса в свою комнату. – Мне в понедельник в школу, и вернусь я только в пятницу. Понимаешь, я там ночую. Всю неделю!
Но Спринтер-Боб жизнерадостно вспрыгнул на кровать Чарли и завилял хвостом. В этой комнате он провел немало счастливых часов.
Чарли посмотрел на довольного незаконного гостя и решил, что без помощи дяди Патона ему не обойтись. Выскользнув на площадку, он на цыпочках подкрался к двери дядиного кабинета, украшенной неизменной табличкой, которая призывала «не беспокоить» обитателя комнаты. Чарли постучался, но ответа не получил.
Тогда мальчик осторожно приоткрыл дверь и заглянул в кабинет. Дядя отсутствовал. Странно, это на него не похоже – уходить из дому с утра пораньше, когда уже светает. На столе, заваленном книгами и бумагами, – точнее, на самой высокой стопке книг – белел конверт. Чарли вытянул шею, потом подошел к столу: на конверте значилось его, Чарли, имя.
Мальчик быстро вытащил записку и пробежал ее глазами. Почерк был крупный и явно торопливый.
Дорогой Чарли, мои сестрицы опять строят какие-то козни. Услышал, как они совещались рано утром. Должен срочно принять меры. Если их не остановить, в наш дом неминуемо придет беда. Потом все объясню. Рассчитываю вернуться через несколько дней.
Искренне твой, дядя П.
P. S. Палочку взял с собой.
– Ну что-о-о же это такое! – простонал Чарли. – Может, хватит на сегодня неприятностей?