- А чего ты хотел? Я осталась без ноги в шестнадцать лет. Я ждала, что откроется дверь, и ты войдешь и скажешь, что любишь меня даже такой. Мне это было так нужно...
- Я же не мог... Света, я не мог! - с отчаянием воскликнул он.
Света кивнула.
- Тетка сказала мне, что ты тоже сильно пострадал, и тебя с отцом увезли в Москву. Кстати, как он?
- Перелом позвоночника. Но ты же знаешь отца. Он ходит, - Марк говорил без тени улыбки на лице, - я не мог тогда прийти, Света, не мог, - глухо повторил он.
- А написать? Попросить кого-нибудь набрать номер и сказать в трубку, что все будет по-прежнему? - тихо спросила она, и в голосе послышалось эхо старой боли.
- Я весь был поломан, Света... Меня кормили через трубку... Пойми же, наконец, я любил тебя и люблю, но не мог я тогда ни прийти к тебе, ни позвонить! - он резко поднял голову и взглянул на нее потемневшими глазами, - я думал, ты меня ненавидишь, - глухо закончил он и отвернулся, - теперь ты замужем.
Она подошла к нему и неуверенно погладила по плечу.
- Я никогда не испытывала к тебе ненависти, - тихо сказала она, - я так скучала по тебе, - она прижалась лбом к его спине.
Он обернулся, и она снова оказалась в его руках. Глаза его горели надеждой на нечто большее. Света мягко улыбнулась и покачала головой.
- Я замужем. Я так не могу, прости, - она отстранилась и подошла к телефону, - я должна была тебя увидеть, - прошептала она и почти плача сказала в трубку, - Костик, забери меня, - опустив трубку на рычаг, она порывисто обняла Марка, - прости, я не должна была приезжать, прости, - она быстро выбежала из дома.
Он захромал следом. Они молча ждали Костю. Света то и дело смахивала слезы, Марк мрачно курил. Костя, подъехав, вышел из машины и настороженно оглядел обоих. Света села в машину и, подняв стекло, разрыдалась, спрятав лицо в ладошках.
Марк повернулся к растерянному Косте.
- Где я могу найти в выходные Юлю? - мрачно спросил он, - у меня к ней дело.
Лицо Кости дернулось.
- Она сейчас в городе, - медленно сказал он.
- Я знаю, - нетерпеливо кивнул Марк, - где именно?
- Клуб "Коррида", - Костя хмуро смотрел на Марка, - а что?
- Это насчет ее бабки. В понедельник утром их ждут.
- А-а, - Костя облегченно вздохнул, - найди ее сам, пожалуйста. Она запретила мне там появляться. Я не могу ее там видеть...
Марк кивнул. Костя с тревогой посмотрел в сторону машины. За темным стеклом Светы не было видно, но было ясно, что Костю волновала именно она.
- Это наше дело, Костя, - тихо сказал Марк.
Костя обречено кивнул. Об этой любви десять лет назад по городу ходили такие небылицы, что никто не решался вмешиваться в эти отношения, даже старший Лисовский, хотя и не одобрял увлечения сына.
- Ладно, я поехал, - они пожали руки, и Костик увез плачущую Светку, его первую и единственную любовь...
Марк не знал, сколько он бродил по саду, погруженный в свои мрачные мысли. Когда стемнело, он пошел в дом, переоделся, взял деньги и, сев в свой "феррари", отправился в город.
Клуб "Коррида" он нашел легко. Его неоновую вывеску было видно еще с холма. Он располагался почти в центре Большого Лазурного.
Марк прошел охрану с металлоискателем и поднялся в ресторан, даже не взглянув в сторону игорного зала.
Едва он вошел, как перед ним возник метрдотель.
- Вы заказывали столик? - спросил он.
- Да. И просил меня не беспокоить, - купюра перешла из рук в руки.
Лицо метрдотеля расплылось в гостеприимной улыбке.
- Прошу. Лучший столик, здесь вас никто не потревожит.
Столик стоял в нише с приглушенным светом. Отсюда было видно весь зал.
- Что будете пить?
- Вино, на ваш вкус.
Официант кивнул и, оставив меню, исчез.
Марк внимательно оглядел зал. Так, вот одна. Ее цепкий взгляд уже сканирует его карманы. Ага, еще одна. Роковая брюнетка. Образ холодного презрения и неприступности. Еще одна... Нет, пока все не то.
У стойки мелькает знакомая рыжая копна волос. Марк прищурился и медленно отпил вино. "Повернись", - подумал он, боясь ошибиться.
Словно услышав его, девушка повернула голову и вежливо засмеялась шутке сидевшего рядом толстяка. Марк узнал точеный профиль. Рука толстяка непрерывно ползала по открытой спине девушки, то и дело оказываясь под платьем. Марк ощутил прилив злобы. Он медленно встал и направился к стойке.
- Вы позволите? - он кивнул Юльке, приглашая ее на танец.
Из-под грима, совершенно изменившего ее лицо, на него с ужасом глянули ее зеленые глаза. Она была в панике.
- Дама со мной, - быстро сказал толстяк.
- Дама сама решит, с кем она, - холодно сказал Марк, не повернув головы и не сводя с Юльки своего гипнотического взгляда.
- Извините, - одними губами сказала она, - я уже занята.