Марк перебирал страницы семейного альбома. Какими были женщины Лисовских? Тихие, безымянные, безропотно сносящие все невзгоды, сваливающиеся на их плечи.
Марк вглядывался в лицо бабушки на групповом снимке. О чем она мечтала? Какой жизни хотела? Ее Марк тоже не застал. Он вглядывался в тонкое лицо, огромные серые глаза. Губы улыбаются, а глаза полны затаенной тревоги. Отчего?
Были ли удачные браки Лисовских счастливыми? Любили они или были сведены вместе обстоятельствами? Вот и фото родителей. Единственное, где они вместе. Это день регистрации брака. Мама в простом строгом платье, без фаты. Отец в деловом костюме. Если бы не букетик цветов у мамы в руках и не рассеянная улыбка на ее губах, то было бы вообще непонятно, что это за день. Отец смотрит куда-то мимо объектива. Жесткое лицо, упрямый взгляд темных глаз, суровая складка губ.
Марк задумался. Он никогда не видел отца другим. Даже, когда он был маленьким, отец не был мягким и ласковым. Марк рос в отдалении.
Марк перевел взгляд на мать. Он всматривался в ее голубые глаза, пытаясь понять то, чего не знал. Отец никогда не говорил с ним о матери, никогда не рассказывал, какой она была. Дед никогда не говорил о бабушке. И разговаривать им с ним обычно было некогда. Дед - директор, отец - главный инженер огромного закрытого предприятия.
Он рос сам. Один. Без женской ласки. Его не гладили перед сном, не проверяли губами лоб, когда он болел. Его не окутывал аромат любимых маминых духов, и он не утыкался лицом в ее теплую нежную шею...
Почему сейчас? Почему именно сейчас его захлестнула эта тоска? Почему именно сейчас, как никогда, он ощутил и осознал в полной мере свое сиротство?
Он хорошо знал историю Лисовских - мужчин. Но совершенно ничего не знал о женщинах. Даже те сентиментальные истории, которые с детства знают все дети. Как и где познакомились родители, кто что подумал, кто что сказал.
Марк закурил и перевел взгляд на огонь в камине. Языки пламени плясали на поленьях, переливаясь всеми цветами радуги.
Почему отец так поступил с ним? Почему у него даже этого нет? И самый главный вопрос, который мучил его - любил ли он ее?
Он встал и вышел из дома, не в силах больше оставаться в четырех стенах. Накинув куртку, он побрел по дороге. Мыслей было много и ни одной. Их было так много, что невозможно было сосредоточиться хотя бы на одной из них...
Боль в ноге привела его в чувство. Он огляделся и увидел, что стоит у могилы матери. Екатерина Лисовская. Марк не понимал, как здесь очутился и в изнеможении опустился на скамью. Вокруг было ухожено и чисто. Семейный участок Лисовских. Шесть могил.
Марк сидел, и взгляд его скользил по именам на плитах. Прадед, прабабка. Брат деда... Надо же! Ему было всего двадцать шесть, когда он ушел. Что же случилось?.. Дед, бабушка. Бабушке было тридцать. Что же это такое?.. Мама. Снимков на плитах нет. Только имена и даты. Марк хорошо их видел в ярком свете полной луны. Маме было двадцать девять.
Марк вдруг понял, что замерз. Он закутался плотнее и закурил новую сигарету. Зачем он здесь? Сейчас и без того все непросто, он доведет себя до срыва. Надо уйти домой, выпить... Чертова нога! Да, когда же закончится эта нестерпимая боль?!
Кто-то отчетливо всхлипнул. Марк огляделся по сторонам. Кого еще принесло сюда в ... пол - первого ночи? Он осторожно двинулся на звук.
- Кто здесь? - спросил он глухо.
- Я, - всхлипнул голос.
Сердце непривычно сжалось и застучало.
- Юлька? - спросил он неуверенно.
- Ага...
- Постой-ка, где ты? Черт, луна ушла... Подай голос.
- Здесь я, сижу...
Его руки поймали ее руку, и он рванул ее к себе, обняв такую хрупкую и беззащитную, ощущая ее тепло, так необходимое ему сейчас.
- Ты-то здесь как оказалась? - спросил он.
- Я к маме пришла, - протянула Юлька жалобно и снова всхлипнула, уткнувшись в него.
- Ну, что ты? Что случилось?..
Еще одна потерянная одинокая душа.
- Ничего, - она помотала головой, продолжая плакать.
- Пойдем отсюда... А, черт! - он споткнулся.
- Тебе больно? - сквозь рев спросила Юлька.
Он горько усмехнулся, увидев вдруг все со стороны.
- Нет. Пойдем, я не могу здесь больше, - они добрались до центральной аллеи, и пошли быстрее, - ты на машине? - спросил он.
Юлька кивнула.
- Подвезешь меня? Я пешком.
Она снова кивнула. Они остановились у ее машины. Снова вышла луна, и Марк смог разглядеть Юлькины заплаканные глаза.
- Как я давно тебя не видел, - сказал он тихо.
- А я тебя, - Юлька судорожно вздохнула успокаиваясь.
Марк обнял ее.
- Я соскучился.