Они стояли молча несколько минут. Она чувствовала, что его что-то терзает, что ему просто необходимо чье-то присутствие. Все равно чье, пусть даже ее. Что он не вкладывает в свои действия и слова никакого сакраментального смысла, но она всем сердцем хотела быть ближе к нему, пусть даже так.
- Это было любимым местом моей мамы, - сказал он глухо, - здесь был сделан ее последний снимок, - он глубоко вздохнул, - только вернувшись сюда, я понял, как мне ее не хватает. Мне так не хватает ее... - его руки сжали Юльку так, что она едва могла дышать, но не решалась издать хоть звук, боясь, что он выпустит ее, - у меня нет от нее ничего. Только три снимка...
Он замолчал, продолжая безотчетно сжимать ее, словно боялся, что и она может вот так же бесследно исчезнуть. Так вот, что его терзало... Мысли его были далеко, взгляд устремлен куда-то в пространство.
В эту минуту солнце, наконец, выбралось из-за леса и брызнуло в лицо освобожденными лучами. И без того мокрые от слез, Юлькины глаза заслезились еще сильнее, и она чихнула. Марк словно очнулся.
- Ты же простынешь. Пойдем. Пойдем в дом, - он повел ее по дорожке, - ты есть хочешь?
- Ага, - сказала она, приноравливаясь к его широкому шагу и заметив хромоту, спросила, - ты ногу перетянул?
- Нет, - покачал головой он.
- И кому ты хочешь сделать хуже? - спросила Юлька.
- Мне нравится, как ты делаешь компрессы, - засмеялся Марк и добавил, - сейчас перетянусь. Ты бассейн-то видела?
- Нет, а где он?
- С той стороны дома. Можно пройти через дом, а можно зайти с улицы. После завтрака поплаваем, - он говорил легко, словно не было ничего, ни недавнего отчаяния, ни одиночества.
- Здорово, - с готовностью подхватила Юлька, - что хочешь на завтрак?
Марка охватило странное чувство. На секунду он ощутил, что такое семья. Он смотрел, как она готовит еду, озадаченно облизывает пальчик, пробуя тесто, как ловко переворачивает блинчики на сковородке. Что-то щебечет, лицо ее то и дело озаряется улыбками, глаза искрятся смехом, и, даже в самой их глубине, нет той затаенной грусти, что была раньше...
- Так, блинчики готовы, - Юлька еще раз окинула критичным взглядом, щедро накрытый, стол, - прошу!
Марк опустился на свое место.
- Легко готовить, когда полно продуктов, - улыбнулась Юлька, глядя, как он ест.
- Учти, я ждать тебя не буду, уйду плавать один, - пригрозил он.
- Ой! - Юлька подцепила блинчик, но тут зазвонил ее сотовый.
Она разом сошла с лица и медленно взяла трубку, избегая его взгляда.
- Слушаю, - голос ее сел.
Он видел, как добела сжатые пальцы девушки постепенно расслабились, на щеки вернулся румянец. Еще дрожащей рукой она отбросила волосы.
- Извинения приняты. Да. Пока, - она выключила сотовый и наконец-то посмотрела на него, - Ева, - сказала она, - принесла извинения. Черт... - она потерла лоб, не скрывая своих эмоций.
Марк наблюдал за ней. Он знал, что она испугалась, что это звонок от Фила и ее сорвут с места. Желая переключить ее мысли, он спросил:
- Она тебе не нравится?
Юлька медленно перевела на него взгляд и посмотрела на него с каким-то странным выражением в глазах.
- А тебе? - тихо спросила она.
- Ну - у, - Марк откинулся на спинку стула и лукаво улыбнулся, - красивая, тонкая девочка, умная, перспективная...
- Избалованная эгоистка, - Юлька хлопнула ладошкой по столу, она не приняла его шутливый тон.
- Не ее вина, что ей повезло чуть больше, чем тебе, - Марк стал серьезным.
- Я не об этом, - Юлька смотрела прямо в глаза, - она умудряется изводить всех вокруг себя. Костю, Игоря, Наташу, Андрея... Как можно настолько не ценить то, что имеешь?
- Возможно, она ценит.
- Да? То она срывается из дома, и родные трое суток не знают, где она. То Андрей обрывает мой сотовый, потому что и от него она укатила, не оставив даже записки! У меня своих проблем хватает...
- Ну, все, все, успокойся, - он встал и, подойдя к ней, обнял, - сейчас еще расплачешься.
- Не расплачусь, - всхлипнула она.
- Расплачешься, я тебя уже знаю, - улыбнулся он.
- Нет, - она вытерла слезы кулачками.
Он гладил ее рыжие волосы.
- Просто, ты такой человек, к тебе стекаются все беды, - сказал он.
- Когда же ко мне потечет счастье? - тихо спросила она.
- Наверное, уже скоро. Пойдем в бассейн, я хочу плавать. Всю неделю мечтал об этом.
- У меня нет купальника, - всхлипнула Юлька.
- Я буду плавать с закрытыми глазами, - пообещал Марк.
Юлька засмеялась.
- Сейчас, подожди, - из кладовки рядом с кухней полетели какие-то вещи, - так... Вот, смотри.
Юлька взглянула на купальник.
- Это мне на голову? - с ужасом спросила она.
Марк оглядел вещицу, хмыкнул и снова исчез в кладовке.
- А это? - неуверенно протянул он ей очередную находку.
- Уже лучше, но все равно велик, больше ничего нет? - спросила она, заглядывая через его плечо в кладовку.
Марк развел руками.
- Я это-то не знаю откуда, - сказал он.
- Ладно, пойдем. Учти, плавать я не умею.
- Разберемся...
Через три часа они выбрались из бассейна.
- Я еле живая, так устала... - сказала Юлька удивленно.
- После воды всегда так, - Марк растерся.
- А ты здорово плаваешь, - Юлька вытерла голову.
- После операций я много времени проводил в воде. Очень много, - сухо сказал он, - они считали это лучшим способом восстановиться.
- Туго тебе пришлось? - тихо спросила Юлька.
- Я не люблю об этом вспоминать, - он вытер голову и повернулся к ней, - ну, чем займемся?
Они приготовили обед. Потом сидели у камина. Марк пребывал в глубокой задумчивости.
- Думаешь о контректе? - тихо спросила Юля.
Марк кивнул.
- Боишься, что сорвется?
Он снова кивнул.
- Все будет хорошо, - ее рука прошла по его седым волосам.
Он отставил бокал вина и закурил.
- Когда они должны появиться?
- В следующий четверг.
Юлька загнула пальчики.
- Четыре дня. Ты выдержишь.
- Не уверен, - улыбнулся он, и она увидела, что он действительно обеспокоен.
- У Лисовских получается все, за что они берутся, это факт. Не нервничай, - она взяла бокал с вином.
- Что ты знаешь о Лисовских? - спросил Марк, он вдруг понял, что она действительно может знать об их семье больше, чем он.
Юля пожала плечами.
- Разное.
- Что например? - он выжидательно смотрел на нее.
Она явно колебалась.
- Это все сплетни, - сказала она, наконец, и он понял, что больше ничего из нее не вытянет.
Но ее лицо вдруг просияло.
- Знаешь, я помню, папа говорил еще, что при заводе хотели создать музей. И твой дед поручил это старому Иосифу.
Марк кивнул, ожидая продолжения.
- Он собирал материалы по истории завода, но завод и Лисовские неразделимы. Музей погиб вместе с заводом, но думаю, что у Иосифа кое-что еще осталось, кроме его памяти, - усмехнулась она, явно припоминая какой-то случай, потом она посмотрела на Марка, - а... Разве отец тебе ничего не рассказывал?
- Нет. В нашей семье не принято общаться, - сухо сказал он.
- Извини, - прошептала она.
- Думаешь, этот Иосиф жив еще?
- А что ему сделается? Я его недавно видела.
Марк посмотрел на нее и спросил:
- Отвезешь меня к нему?
- Хорошо.
- Завтра.
Юля кивнула. Они еще сидели некоторое время, каждый погруженный в свои мысли. По лицу того и другого то и дело пробегала тень. Марк, откинувшись на спинку кресла, смотрел на ее профиль. Она так глубоко задумалась, что не чувствовала его взгляда. У него свои неразрешимые проблемы, у нее свои и помощи ей ждать неоткуда...
* * *