- Тебе надо отдохнуть. Марк, проводи.
Он впервые видел сына в замешательстве. Нерешительно взяв девушку за плечи, он повел ее к лестнице.
- Дай ей выпить и спускайся, мы тебя ждем, - сказал Семен, глядя, как они поднимаются наверх.
Марк кивнул. Он привел Юльку в комнату, в которой она всегда ночевала. Как странно! Всегда ночевала... Какая интересная игра слов. Они подразумевали долгие близкие отношения, которых на самом деле не было... Он налил ей виски, и она взяла стакан двумя руками. Зубы лязгнули о стекло. Она залпом выпила и нерешительно поставила стакан. Пустой взгляд был направлен куда-то мимо него. Он неуверенно обнял ее. Неуверенно потому, что не знал, понимает ли она, что это он.
- Отдыхай. Завтра поговорим.
Она кивнула. Марк вышел из комнаты и прикрыл дверь. Он спустился вниз. Отец и Тихон были уже на кухне. На столе стояло все, что Тихон смог найти в холодильнике.
- Аппетит у тебя явно улучшился, - усмехнулся Семен, глядя на друга.
Тихон что-то невнятно сказал и кивнул Марку на стул. Тот не хотел есть. Его слегка мутило, он слишком много курил и порядком перенервничал.
- Как все прошло? - спросил Марк напряженно.
- Наши выиграли, - хмыкнул Тихон.
- А Сомов? - парень смотрел в глаза отца, не отреагировав на шутку Тихона.
- Все кончено, - сказал тот, и Марк увидел, как он устал.
- Будут неприятности? - снова спросил Марк.
- Как раз сейчас, наша милиция проводит в области рейд против бандформирований. В результате успешно спланированной и проведенной операции, была обезврежена одна из опаснейших бандитских группировок, руководителем которой оказался московский бизнесмен некто Сомов, - без запинки очень спокойно сказал Тихон, - во время операции группа оказала сопротивление, и при попытке ареста Сомов был убит. Среди сотрудников милиции есть раненые.
Марк смотрел на невозмутимое лицо Тихона. Тот снова взялся за еду. Марк вдруг понял, что ему еще многому надо научиться. Тихон поражал воображение. Невозмутимый, циничный, видящий людей насквозь. Вероятно, иногда ему даже бывало скучно от предсказуемости людей и их действий. Марк перевел взгляд на отца и увидел на его лице легкую усмешку. Он прекрасно понял, о чем думает его сын.
Тихон отставил тарелку и вытер рот.
- Вот, о чем мне надо с тобой поговорить, сынок, - сказал он, откинувшись на спинку стула, - я не знаю, какие отношения у тебя с этой девочкой и не знаю, есть ли они вообще. Я хочу сказать тебе одно. Я говорил это твоему отцу. Он меня не послушал. Я говорю это тебе. Когда вы поженитесь, я говорю "когда", а не "если", - подчеркнул он, - так вот, когда вы поженитесь, ты не должен прятать ее. Ты не должен давать ей прятаться. Наоборот, вы должны как можно чаще появляться вместе везде. Ты понял? Будет много грязи, но если они увидят, что вы вместе - ты понял? - вместе, - произнес он с давлением, - от вас отстанут. Потому что, когда ты станешь хозяином города, а ты им станешь, я знаю, о чем говорю, у тебя не должно быть ничего, чем тебя можно было бы прижать. Ты должен сразу дать всем понять, что не стесняешься прошлого своей жены, что ты гордишься ею. Пусть она возглавит какой-нибудь фонд помощи детям, любым: беженцам, раковым больным, больным СПИДом. И фонд для пенсионеров, помощь одиноким и малообеспеченным старикам. Ее имя не должно сходить с газетных страниц. Грязи будет много, - повторил он, - но и сделано будет много. Она - девочка с головой и сердце у нее золотое. Ты за нее не переживай силы у нее на десятерых хватит, она выдержит. Но ты навсегда заткнешь всем глотку и обезопасишь ее и себя. И своих детей. Ты понял?
Марк медленно кивнул. Семен стоял, привалившись к стене и опустив голову. Он не видел взгляд сына, обращенный на него, он внимательно слушал Тихона и медленно согласно кивнул.
- Делай все, как он говорит, - сказал он вдруг, - все.
Марк видел, что сердце отца разрывается от боли от осознания собственной вины за гибель жены.
- Семен, - сказал Тихон, - я тебе уже говорил, ты не виноват. Это был ее выбор. Она так решила. Тогда было другое время, и она решила, что это единственно возможный путь, - Тихон повернулся к Марку, - сейчас совсем другое время, и ты можешь защитить ее. Ты понял?
- Да.
Тихон тяжело поднялся.
- Мне пора. Исмаил заждался уже, - Тихон повернулся к Семену, - увидимся, - коротко сказал он, избегая сантиментов.
Семен кивнул. Они обнялись, и Тихон ушел.
Семен опустился на стул и закурил.
- Ты ему нравишься, - сказал он.
- Он мне тоже, - Марк смотрел на отца, - пап...
- Да? - Семен поднял на него свои прозрачные глаза.
Марк хотел сказать много. Что он очень любит его и гордится им, что он безумно счастлив, что у него именно такой отец. Что он уже безумно скучает по нему, хотя он еще здесь, но одна мысль, что уже утром он уедет, убивает его. Но он сказал:
- Приезжай.
- Хорошо, - Семен кивнул в сторону лестницы, - что ты решил?
Марк посмотрел наверх, в сторону комнаты Юльки.
- Еще не знаю, - он перевел взгляд на отца, - есть еще одно, о чем Тихон не сказал, - Марк горько усмехнулся, - ревность. Осознание того, сколько людей вокруг смогут похвастаться близостью с ней, и сколько появится откровений. А главное, что мне со всем этим делать...
Семен понимающе кивнул.
- Я это пережил, - сказал он тихо, голос его стал глухим, - каждый день я душил и убивал ее своей ревностью, - он провел руками по лицу и глубоко затянулся, - все зависит от того, насколько ты готов простить ей все. Простить, что жизнь ее сложилась именно так. Что на тот момент это было единственным способом выжить. Ведь ей тоже придется с этим жить...
За окном занялся рассвет. Марк слушал отца и думал, что все зависит от одного его шага. Он должен понять, насколько она ему нужна. Стоит ли все то, что он ей может предложить того горя, что ей это принесет. А если он не сделает этого шага, сможет ли он жить без нее? Не станет ли жалеть остаток жизни о том, единственном шансе, который ему предоставила Судьба? Сделать шаг навстречу или сохранить status quo и дать медленно угаснуть ей и себе?..
Он обнимал отца на прощание и не знал ответа ни на один из этих вопросов. Машина отца скрылась за поворотом, и Марк вернулся в дом. Побродив по террасе, он пошел в сад. Несмотря на заморозки и облетевшие деревья, он сохранил свою красоту. Марк вышел на поляну в конце сада. Тусклое осеннее солнце с трудом пробивалось сквозь низкие тучи. Марк шел, пытаясь найти ответ хотя бы на один вопрос, из тех, что не давали ему покоя, но, когда он вошел в беседку, он понял все, что хотел.
Юлька повернула голову на его шаги, и ее губы тронула неуверенная улыбка. На бледном осунувшемся лице глаза сияли своим неповторимым светом. Она была прекрасна. Он не мог оторвать взгляда от ее рыжих волос, от ее зеленых глаз. Он понял, что не хочет видеть рядом с собой никого другого. Он обнял ее.
- Ты будешь со мной несчастна, - сказал он и усмехнулся, - но жить мы будем долго.