- Прошу внимания! - торжественно провозгласил Юрка Владимиров, первый в группе прикольщик и юморист. - По многочисленным просьбам слушателей потерпевший расскажет нам, как он дошёл до жизни такой. Что заставило его свести счёты с жизнью, да к тому же в день рождения, да ещё таким ненадёжным способом! Покушал бы мухоморчиков - и в постельку на бочок, всего и делов, - надрывался Юра, а все хохотали, а все хохотали...
История, случившаяся с Колей, была проста как мир (Варя в конечном счёте оказалась права, вредная всё-таки девчонка, твёрдо уверенная в том, что ночью надо спать. Хоть из ружья пали, хоть НЛО приземлись, не встанет).
Во всем случившемся был повинен... салат. Да, да, салат, заботливо приготовленный именинный салат, в который торжественно были покрошены две баночки сахалинских крабов «Хатка» и который поэтому назвали «Царским». Салат пришёлся имениннику по вкусу - и ему всё подкладывали и подкладывали «Царского», а он всё ел и ел.. На свою беду. Варька опять оказалась права!
А ночью... имениннику срочно понадобилось «выйти». «Чёртов салат» - подумал Коля, хорошо представляя последствия (салатика он наелся от души). Проклиная себя на все лады за чревоугодничество, Николай пробирался между палатками в кромешной тьме (даже луны почему-то не было!), стремясь уйти подальше. Спустился в овражек, а когда вылезал наверх, оступился впотьмах и скатился по склону вниз.
Овражек был завален упавшими деревьями, и как Николаю удалось туда спуститься, осталось загадкой: бес попутал! В поисках выхода из оврага Николай забрал влево... Потом ещё левее. Потом правее, потому что левее был завал. И... попал в другой овраг, который хитро соединялся с первым! И пошёл в другую сторону от лагеря...
Николай не сразу понял, что заплутал. Решил, что сможет самостоятельно вернуться в лагерь, не хотел будить товарищей - все давно и крепко спали. И когда наконец осознал, что заблудился по-настоящему и стал звать на помощь, он был уже так далеко от лагеря, что его услышала одна лишь Томка, которая от счастья не могла уснуть.
Слава богу, что всё позади... Женский состав группы подозрительно серьёзно поздравил именинника «с возвращением» и улёгся спать. Мужчины ещё посидели у костра, выпили за новорожденного («Сегодня второй раз, скажи спасибо Тамарочке, оставил бы группу сиротствовать») и разбрелись по палаткам - досыпать. А небо из угольно-чёрного стало серым: близился рассвет...
Томка не спала, ждала Павла. Не выдержала, выглянула из палатки - Павел сидел на бревне рядом с Колей, крепко обнимая друга за плечи. Томка огорчённо вздохнула, но выйти к ним не решилась, легла и стала ждать. Долго-долго... Заснула.
И не слышала, как вернулся Павел, залез в спальник, стараясь её не разбудить, и мгновенно уснул.
Уже вовсю светило солнце, и пели птицы, и высохла роса на траве, когда Томка открыла глаза. Павла в палатке не было. Томка вылезла из спальника и спустилась к реке умываться. Зачерпнула полные пригоршни прозрачной ледяной воды и неожиданно для самой себя рассмеялась. Радость переполняла её и выплёскивалась из груди. Вот сейчас она увидит Павла. Сейчас ЭТО произойдёт!
Но... ничего не произошло. Павел приветливо кивнул Томке, присевшей у воды с котелком картошки - почистить на завтрак - и, прихватив два котла, убежал за водой. От неё убежал, от Томки! - кольнуло в сердце предчувствие. Томка в предчувствия не верила и отмахнулась от них ножом с повисшей на нём картофельной кожурой. А зря...
Павел... старательно её избегал. За завтраком сидел с противоположной стороны костра. А вчера рядом сидел, ни на шаг не отходил, - тоскливо думала Томка, и искорки в её глазах потихоньку гасли...
Глава 5. Лёгкой походкой...
После завтрака складывали палатки, укладывали рюкзаки. Всю обратную дорогу Томка шла рядом с Павлом и - одна. Лёгким стал её рюкзак, в котором не осталось ни одного пирожка, но теперь - тяжело было на душе. Павел словно забыл всё, что говорил ей в эту ночь, он словно жалел о сказанном, - с отчаяньем думала Томка. Она о многом думала за эту длинную дорогу. Тяжелым камнем легла на сердце обида. Вот ведь - рядом было счастье, протяни руку и бери его, твоё счастье. Да - не бывает так...
Павел шёл рядом - и словно где-то далеко. Того, что было когда-то, уже не будет, - поняла вдруг Томка. Она для него одна из многих - хорошая, своя «в доску», но - одна из многих! А одной-единственной для него она не стала.
Томка остановилась, сделала вид, что развязался шнурок, Павел ушёл вперёд и она не стала его догонять. Тащилась в хвосте группы, сдерживая подступающие слёзы. А всем было весело, и где-то впереди басовито хохотал Николай.