А горы Кавказа я счел за предгорья
Мне нужен был только Казбек-великан.
Я смел усомниться в величии моря,
Считая великим один Океан...
За это теперь я и мучусь тоскою:
Огромное Счастье мне было дано,
Я мог его даже потрогать рукою.
Но я не поверил, что это — оно!..
ЛЕСНАЯ ПРОГУЛКА
Все дальше утренняя мгла
От солнца уползает в чащу,
И льдинки, точно зеркала,
В глаза бросают луч слепящий...
Как хорошо в бору густом,
В целебном ельнике зеленом,
Бродить с красавицей вдвоем,
Веселым, юным и влюбленным!
А мы толчемся даже тут
По заколдованному кругу,
Свою смешную правоту
Стараясь навязать друг другу.
Мы спорим, осуждаем жизнь,
Швыряем умными словами.
А сосны молча смотрят вниз
И лишь качают головами...
ОСЕННИЕ СТРОКИ
Каждый день с утра — одно и то же:
Мелкою алмазною крупой
Бесконечно барабанит дождик
По стеклу, по крыше жестяной...
О мое любимое искусство!
Не давай расти глухой тоске!
Отогрей слабеющие чувства,
Как мальчишка — птицу в кулаке...
ГРОЗА
Гроза накопится во мгле
И распахнет окно —
И сразу станет на земле
Тревожно и темно.
Жгуты грохочущей струи
Из туч ударят вниз,
И озорные воробьи
Забьются под карниз...
И оттого, что врозь нельзя,
Сойдутся у огня
Давно забытые друзья
И дальняя родня...
И может, испугавшись тьмы,
Нависшей над землей,
Захочешь ты,
Чтоб были мы
Опять вдвоем с тобой...
ПОВИЛИКА
У повилики волнистые стебли
(О, до чего же они крепки!)
И повилика по веткам стелет
Бело-розовые лепестки...
Люди порой говорят: «Гляди-ка:
Словно лианы вокруг ствола,
Ах, как кудрявая повилика
Тополь колечками обвила...»
С виду красиво. Правда, красиво?
Если у вас утонченный вкус,
Вы бы сказали: нежность и сила
Здесь заключили верный союз.
И только лишь листьев увядших шепот
Мог бы открыть вам сквозь боль немоты,
Как задыхается тонкий тополь
От этой нежности и красоты!
...Знаю я девушку Анжелику,
Очень похожую на повилику...
ВСЁ В МИРЕ — ОТ СОЛНЦА
Мне больше всего
На земле непонятны
Плохие соседи,
С кем жить неприятно,
Их губы, улыбок
Не знавшие сроду,
Их хмурые лица,
Что портят погоду...
Всё в мире — от солнца:
Цветы и растенья,
И ливни, и слезы,
И сердцебиенье.
Всё в мире — от солнца:
И птицы в аллеях,
И люди, с которыми
Жить веселее.
Так пусть оно светится
В каждой травинке,
В приветливом слове,
В улыбке,
В морщинке!
ВЕСНА
Учитесь у солнца упорству!
Посмотришь: на сотни веков
Завьюжило дымные версты
Холодное царство снегов!
Но солнце, оно за метелью,
Сквозь тучи мерцая едва.
Склонившись над снежной постелью,
Горячие шепчет слова.
И вот уже веет весною,
И пахнут цветами поля,
И дышит ромашковым зноем
Согретая лаской земля.
* * *
Каким смешным простаком
В жизни бываешь часто:
Я думал, что я знаком
С самым предельным счастьем.
Я верил, что я любил,
Писал еще стихотворенья!
Каким же я, право, был
Наивным до удивленья!
Я понял, встретясь с тобой,
Что нет для счастья пределов,
Что можно носить любовь
В каждой клеточке тела!
Иные спешат, любя,
Отведать пьянящей страсти,
А мне смотреть на тебя —
И то огромное счастье!
И нет счастливей меня,
Когда, пугаясь желаний,
Ты, голову наклоня,
Горишь от моих признаний.
А если испить тот хмель,—
О чем боюсь и мечтать я, —
Я б просто, как Рафаэль,
Умер в твоих объятьях.
СОН В ЛЕТНЮЮ НОЧЬ
Ты уснула сладко-сладко.
Тень легла на потолок.
Прикоснулся к мягким прядкам
Теплый летний ветерок...
Кто-то, схожий с чародеем,
Из страны цветных страниц
Золотым волшебным клеем
Склеил кончики ресниц.
Сны кружат над головою
Пестрой бабочкой ночной.
Пахнет скошенной травою,
Пахнет детством и рекой...
Пусть ты хоть во сне поверишь,
Что тебя от всех тревог
Вдаль умчит Иван-царевич
И его послушный волк.
Пусть тебе приснится счастье
Солнцем, брызжущим в траву,
То, которое не часто
К нам приходит наяву.
ОТШЕЛЬНИК
Я всегда был с людьми,
только с людьми.
А он
ушел в горы с ружьем и собакой,
И целый год был один,
с ружьем и собакой,
на высокогорной метеостанции.
Вернулся он, обросший робинзоновской бородой
с глазами, полными ледниковой синевы
А когда рассказывал о себе,
говорил медленно, с трудом,
словно вспоминая забытые слова,
И все время смотрел в одну точку,
как глядят таежники на костер...
А потом открыл ящики —
и оттуда, как драгоценные камни,
сверкнули яркими красками оперений
чучела убитых птиц.
Птицы были всех цветов радуги.
Даже синяя птица.
И он медленно называл каждую из них
ее латинским названием.
А ту птицу, синюю, назвал
собственным своим именем,
потому что он первым из людей
сумел подстрелить такую птицу!..
И когда он снова ушел в горы один,
с ружьем и собакой,
Я впервые в жизни подумал о том,
что, может быть, даже без людей,
наедине с горами и птицами,
человек тоже бывает счастливым?!
МОРЕ
Я море люблю лишь в кипени,
Когда бушуют барашки,
Когда оно — вроде шкипера
В матросской рваной тельняшке,..
И кажется мне, как будто бы
С буйностью и азартом
С белой смоленой бухтою
Море играет в карты.
С яростью переменною,
Все вокруг оглушая,
Волны швыряют пеною,