Через какое-то время Мирл наконец заговорила.
— Они в том каменном доме со стенами и грязью и зелеными растущими штуками.
Бенедикт напрягся.
— Храм. Что они там делают?
— Убивают, — ответила Мирл. — Жгут.
Бриджит переглянулась с капитаном.
— Зачем им это делать?
— Действительно зачем, — задумчиво нахмурился Гримм.
— Мы должны помочь им, капитан, — горячо заговорил Бенедикт.
Гримм секунду изучал молодого человека, прежде чем кивнуть. — Мы сделаем все, что в наших силах. Криди, я знаю, что все истощены. Но мы выступаем.
Глава 56
Шпиль Альбион, хаббл Лэндинг, Монастырь Пути.
Роул, практически в одиночку победивший армию шелкопрядов, сидел и наблюдал, как люди двигались словно сонные мыши, отходя от битвы.
Мышонок, которая была самой важной из человеческих существ, помогла человеку Фолли встать на ноги и заговорила с ней озабоченным шепотом. Это было, конечно, смешно. Человек Фолли могла стоять и отвечать, а значит было очевидно, что эта странная девушка была в норме. Человек Фолли выглядела довольно испуганной, пока Мышонок не сунула несколько маленьких кристаллов света ей в руки и тут же ученица эфироманта прижала их к себе, как будто они были ценнее котят.
Гримм Корабельные Деревья обходил павших и раненых воинов. Роул это одобрял. Точно также Наун проведал раненых и погибших из Девяти Когтей. Вожак закончил обход и подошел к Роулу, его окровавленные боевые когти цокали по полу.
— Роул.
— Наун.
— Ты сразил столько же сколько и я, — заметил Наун.
— Правда? — беззаботно спросил Роул. — Я не отслеживал.
Хвост Науна взмыл в воздух.
— Моей стае ничего не угрожает. Ты сыграл важную роль в том, чтобы это случилось.
— Не стоит благодарностей, — сказал Роул.
Наун пристально посмотрел на него. Затем произнес:
— Ты сохранил жизнь моему котенку, хотя у тебя были все основания убить его.
— Несомненно.
— Почему?
— Из уважения, — ответил Роул. Он поднял правую заднюю ногу и посмотрел на окровавленные лезвия на ней. — Его боевые когти хороши.
— Редко пользуется, — проворчал Наун. — Оставь себе.
— Нийну это не понравится, — заметил Роул.
— Нийн заработает свои когти снова. Может в этот раз он усвоит урок.
— Желаю удачи в этом, — сказал Роул. — Надеюсь, извинишь меня. Когти натирают.
Наун дернул ухом на прощание.
— Передавай отцу мое почтение. Его посланникам будут рады на территории Девяти Когтей.
— Обязательно, — ответил Роул.
Наун поднялся и удалился без лишних слов.
Роул вновь повернулся к Гримму Корабельные Деревья и отметил, что мужчина отдает распоряжение нескольким своим уцелевшим воинам, чтобы те помогали человеческому целителю перенести раненых в более безопасное место.
Если бы он чувствовал еле уловимый запах дыма в воздухе как Роул, он бы двигался быстрее. Но это был путь людей. Как и мозги, их чувства были не особо острыми и всё было бы не так уж плохо, но они тратили огромное количество времени, игнорируя их или даже притупляя своими напитками, так называемой музыкой и своим мылом. И неважно, что они стояли в единственном хаббле во всем Шпиле Альбион, заполненным легко воспламеняющимися зданиями и что всё вокруг могло в одночасье превратиться в гигантскую духовку и поджарить их разом. Возникающая суматоха перед каким-либо действием, была отличительной чертой всех людей.
Годы жизни рядом с людьми научили Роула, что бессмысленно торопить их и сделали его более терпеливым, чем, когда он был у власти. Они будут готовы, когда будут. Не теряя времени, он подошел к Мышонку, устроился поудобнее и занялся креплением своих новых боевых когтей. Узлы были нецивилизованным творением. Его лапы были плохо приспособлены для того, чтобы подтянуть кожаный шнурок, крепивший манжеты на лапах, поэтому в дополнение к оружию не мешало бы обзавестись парой помощников.
— Роул, — на кошачьем обратилась к нему Мышонок. — Позволишь мне помочь?
— Да, — быстро сказал Роул и растянулся, расслабившись, пока Мышонок развязывала узлы своими неприлично длинными и точными пальцами. Он предположил, что у каждого существа есть что-то, в чем они преуспевают. Люди, например, могли легко управляться с узлами, а кошки — делать всё остальное.
Мышонок, наконец совладала с завязками и осторожно стащила широкие кожаные манжеты с его лап. Роул, в отличие от какой-нибудь ничтожной кошки, смог сдержать недостойный его вздох облегчения, когда избавился от этих тесных, давящих приспособлений. А еще он чувствовал себя довольно грязным. Жидкости из чрева тупых шелкопрядов, к счастью не замочили его шкуру, как это случилось с медлительными воинами из стаи Науна, но его шерсть безусловно была заляпана разной дрянью и смердела.