– Ты чего? – спросил Толубеев.
– Не, не заметно...
– Чего?
– Не заметно, чтоб носы нам натягивали! – вставил шпильку товарищу губернатор. – Рожи больно серьезные! – И сам захохотал.
– А ну тебя! – тоже со смехом отмахнулся генерал. – Я же в шутку!
Вид у вошедших помощников был вполне деловой. Серьезный, во всяком случае. Сели сбоку, на диване. Лидия тут же достала сигареты, взглядом спросила разрешения у своего хозяина. Тот махнул ладонью: валяй, мол, дыми. Сам он не курил, но и дым ему не мешал. Полковник предупредительно чиркнул зажигалкой, и Лидия изящно закурила «Собрание».
– Ну что у тебя там? – нетерпеливо спросил губернатор.
Она поняла суть вопроса.
– Там – по-прежнему. Шум и гам, готовят, как я поняла, гонца. Этот журналист, который все вьется вокруг Минаева, отыскал Алексею какого-то своего приятеля-адвоката. Они уже успели побывать в прокуратуре и в Бутырках. Быстро сработали, скажу вам, господа. И пооперативнее некоторых наших.
– А что за адвокат? – спросил генерал. – Фамилия есть?
– Имеется у него фамилия, – с почти незаметной иронией ответила Лидия. Она достала из сумочки небольшой блокнот и пререлистнула несколько страничек. – Вот, Гордеев Юрий Петрович. Юридическая консультация номер десять. Сказали, где-то в районе Таганки. И еще новость. Оказывается, у этого журналиста имеется на руках доверенность Минаева: в случае непредвиденных обстоятельств организовывать юридическую защиту. Во как! Словно заранее все знал и предусмотрел. Так что защита на вполне законных основаниях.
– Ну, кто он и что, это мы легко узнаем, – заметил генерал. – Черкни себе, Сережа! Потом доложишь.
– Вот видишь теперь, Иван Иванович, – продолжил прежний разговор Гусаковский, – все, как говорится, один к одному. И адвокат на стреме!.. Ну так какие мысли, Лидия? – Он уже требовательно посмотрел на свою помощницу.
Та докурила сигарету, оглянулась. И опять проявил предусмотрительность полковник: поднялся, взял со стола пепельницу и подставил Лидии под клонящийся столбик пепла.
– Насчет мыслей вот какая идея, – начала она. – Как утверждают умные люди? Если не сможешь остановить движение, возглавь его. Сумасшедший бросится, раскинув руки, останавливать валящую на него толпу. Зато умный найдет удобный момент и встанет во главе ее. Рядом с красным знаменем.
– Ну-ну. – Генерал кивнул с интересом. – Я, кажется, догадываюсь, о чем ты. А ну давай дальше!
– Игорь Журавлев сказал мне, что сегодня, до конца дня, у него в кабинете соберется инициативная группа, которая подготовила письма к министру внутренних дел, в правительство, в прокуратуру и в Государственную думу. Удар предполагается массированный. О чем будет написано, догадаться нетрудно. В этой ситуации, я полагаю, самым верным решением могло бы быть прямое указание господина губернатора Андрея Ильича Гусаковского поддержать обращение трудящихся в высшие государственные структуры. Как – это можно обсуждать. На мой взгляд, было бы вполне уместно письмо губернатора, приложенное к обращению рабочих и служащих «Сибцветмета» в защиту своего гендиректора. Да, мы конкуренты в губернаторской гонке, но выборы должны быть абсолютно прозрачными! Да, я тоже отлично знаю Алексея Евдокимовича, которого привел еще мой предшественник, и ничего, кроме глубочайшего уважения к его организаторским талантам, не испытываю. Ну и так далее. Такое письмо может быть подготовлено мною до конца дня. И – в те же адреса. А чтобы не произошло досадных недоразумений, пусть оба обращения идут одним путем. Узнаем, кто поедет или полетит, и передадим. Предварительно оповестив население, – скажем, во время вечерней программы телевидения. По местному каналу. Это я тоже с удовольствием возьму на себя. Могу даже зачитать в микрофон.
– Да-а... – протянул Гусаковский, пристально глядя на Лидию.
– Между прочим, – с улыбкой добавила она, – как директор нашего канала, я с удовольствием увидела бы господина губернатора сегодня в «Новостях» в прямом эфира. Две-три фразы, не больше. Сочувствие, возмущение и уверенность в торжестве справедливости. Три ноты.
– Ну, ребята! – с укоризной покачал головой Толубеев. – Вы меня прямо... это! – Он сильными руками показал, как затягивают узел. – Не слишком ли?
– Обычно, Иван Иванович, позвольте вам напомнить, – серьезно сказала Лидия, – прежде чем начинают большую игру, точно определяют ставки. Это – из области бесспорных правил.
– А ведь она уела тебя, Иван! – довольно засмеялся Гусаковский. – Да, тут палец в рот не клади...
– Но ведь я еще и не возражал. Откуда такие выводы? Как вы понимаете, теперь при любом раскладе ответственность-то остается! И кто ее должен нести?..
– Если позволите, Иван Иванович, – вежливо вмешался Сергей.
– Говори, чего уж тут, понимаешь...
– Вы верно заметили насчет ответственности. Но дурь-то в кармане объекта была найдена? Чья – другой вопрос. Может, провокация? Но опять же – в чьих интересах? Нельзя исключить, что в нашем, мягко выражаясь, беспредельном с точки зрения отношения к закону государстве происходят, к сожалению, нарушения и в сфере правоохранительной деятельности. Об этом, собственно, каждый день пишет пресса, а уж про телевидение и говорить не приходится. К чему я? Иногда выгоднее сразу признать малую ошибку, чем стоять на своем до тех пор, пока ошибка не перерастет в преступление. И мысль Лидии Михайловны мне в этом смысле чрезвычайно нравится. Она диалектична!
Полковник обернул к Лидии порозовевшее от легкого возбуждения лицо, и она одарила его весьма признательным взглядом.
– Это что же... – после паузы сказал генерал. – Я должен буду ребят наказывать? Так кто ж станет мне доверять потом? Об этом ты думаешь, полковник?
– Вы снова абсолютно правы, товарищ генерал, – официально подчеркнул Сергей свое отношение к сказанному. – Но кто говорит о взыскании, о серьезном наказании? Есть же масса устных выражений неудовольствия начальства. Напротив, это все послужит только дальнейшему улучшению оперативной деятельности. А тому майору можно просто объяснить, он поймет. Встречусь, к примеру, с ним я и все ему лично объясню. А если аргументы будут лежать еще и в конверте, он будет только благодарен. Политика – очень тонкое дело, товарищ генерал, уж вам ли не знать!
– Ну, – солидно заметил Толубеев, – я же в принципе-то не возражаю. Наоборот, я так и понимаю, что мы здесь собрались для общего совета, поэтому... Между прочим, Андрей, насчет некоторых «аргументов» полковник очень прав! Ты продумай до нашего отъезда. Но все-таки, скажу вам откровенно, некий червь сомнения меня точит. А так ли уж нужна вся эта шумиха? Может, прикроем дело в Москве, пусть этот адвокат, как у нас выражаются, развалит дело в процессе расследования, да и прекратим его к такой-то матери за отсутствием события преступления? А со своими уж как-нибудь разберемся сами.
– Можно и так, – заметил губернатор, – но эхо?
– Какое еще?
– А такое! Ах, значит, дело сфабриковано?! А по чьему указанию?.. Вот тебе и новая волна, похуже первой.
– Предлагаешь согласиться?
– Да кто тебя заставляет? Тут – логика. Или, как вот верно подметил твой Сергей Юрьевич, диалектика! Не забыл, поди, еще?
– Ну да, – протянул генерал, – легче маму родную забыть...
На этом первая беседа и закончилась. Губернатор с Лидией отправились в город заниматься неотложными делами, а генералу с его помощником была предоставлена возможность краткого отдыха – с банькой, соответствующим антуражем и весьма неплохой кухней. Но генерал не был бы ответственным чиновником Министерства внутренних дел, если бы не воспользовался пребыванием в крупном краевом сибирском центре и не устроил хотя бы маленького разноса по своей службе. Инспекция так инспекция, хотя острой нужды в ней никакой не имелось.