- Октавия, открой дверь, пожалуйста, - мать произнесла мягким приятным голосом в своей белой закрытой блузке и черной юбке. Мама напоминает бизнес-леди.
- Конечно, мама, – Октавия, которая также была блондинкой, как и все, поднялась со стула, поправила свое белое шелковое платье и поспешила проверить, кто решил навестить их в столь поздний час.
Гостем оказался тот самый врач, что осматривал Августина днем. Мистер Глазов сообщил, что у него есть важное дело к главе семейства - Петру. После этих слов отец и доктор уединились в рабочем кабинете Петра на втором этаже. Прошло около получаса. Ужин был испорчен. Остальные трое сидели в полной тишине и лишь мысленно гадали, зачем пожаловал Глазов. Молчание перебил громкий и немного расстроенный голос Петра. Он пригласил Августина присоединиться к их беседе наверху.
Август незамедлительно поднялся по деревянной лестнице желтого цвета. Дверь в кабинет отца была окрашена в серый цвет, похожий на серебро. Внутри глаза парня увидели большой офисный стол, черное изящное кресло и компьютер цвета белого металла. Обои напоминали дерево, стеклянная люстра формы усеченного конуса уютно освещала комнату и делала все оттенки блеклой палитры этого места более яркими. Доктор Глазов, мужчина лет семидесяти, сидел рядом с отцом в напряженном состоянии. Теперь уже на нем не было медицинского халата как утром, а вместо стандартной униформы на нем красовался эффектный строгий костюм, который обычно одевают влиятельные люди для важных переговоров. Лицо все в морщинах, глаза старые уставшие. На фоне его уже престарелого возраста лишний вес смотрелся логично, хотя и обидно мял безупречно поглаженную рубашку.
- Присядь, Августин, – как всегда строгий голос отца предложил парню присоединиться к ним. Отец посмотрел на доктора и кивнул. – Мистер Глазов хочет тебе кое-что рассказать.
- Я весь во внимании, отец, – небольшой страх проскользнул по телу парня. Эта была не стандартная ситуация, она выбивалась из его расписания. И Август почувствовал себя не комфортно.
- Августин, послушай меня внимательно, – голос доктора дрожал, и он говорил странным, несвойственным для себя, тихим голосом. – Я сегодня проверял качество твоего здоровья и пришел к страшным выводам. У тебя найдено мозжечковая недостаточность третьей степени. То есть у тебя неврологическое заболевание. У тебя врожденная болезнь, которая проявилась в момент полового созрвания. Это серьезно, скоро твое здоровье сильно ухудшится. Тебе необходимо ограничить силовые нагрузки. Скоро начнутся сильные головные боли, мигрени, головокружения, возможно, даже обмороки и кровоподтеки. Мне очень жаль. Это все точно, я проверял несколько раз.
Это казалось страшным сном, его слова кардинально отличались от всего, что было до этого. Как будто потоки холодной воды обрушились на голову парня. Августина охватили два абсолютно разных чувства. Чувство опустошенности и чувство облегчения. Впервые произошло то, что не должно было произойти, чего не было в его плотном распорядке дня, то чего он не ожидал. Парень испытал обворожительное чувство удивления. Как бы это звучало не безумно, но первое что Август ощутил, было каким-то извращенным подобием счастья. Новые эмоции, новые ощущения. Наверно, то же самое, чувствовал Колумб, открывая Америку. Августин прикоснулся к нечто неизведанному. Но это было всего несколько секунд, а дальше пришло осознание своей дефектности. Он четко прокрутил в голове, что это может означать. Крах его карьеры, жизни и позор для всей семьи. Отца могут снять с его должности. Еще пару минут и осталось только одно чувство – ненависть, ненависть к себе.
- Но я не понимаю. Я чувствую себя отлично, - все-таки мелькнула глупая мысль, а вернее надежда, что, может быть, произошла досадная ошибка.
- Да, но это временно. Скоро состояние сильно ухудшится. Я дам твоему отцу лекарство, и ты будешь его принимать. И самое главное, зачем я пришел, я вынужден запретить тебе учиться в школе «Мидлстоун».
Всё! Он это сказал, он произнес слова, которые Август боялся услышать больше всего на свете. Воспитание не позволяло парню крикнуть и психануть, но так хотелось, опрокинуть стол, закричать как сумасшедший. В груди скопилось столько злобы, столько обиды: на себя, на отца, на мир, на глупые законы. Было ощущение, что какой-то злобный паразит проник в его тело и начал активно съедать изнутри. Голова закружилась, ноги и руки на мгновение обессилели, лоб покрылся холодным потом, а в горле образовался гигантский ком. Казалось, что его лишили воздуха, и какая-то мифическая сила тихо душит его шею. Столько разных эмоций окутали разум и тело Августина, оказав, паралитический эффект.