- Трэвис, – игриво произнес Трэвис. Трэв сразу изменился. Стал улыбаться чаще и шире. И что на него нашло? Похоже, атмосфера так влияет.
- Августин, – на удивление голос Августа прозвучал мягко, с оттенком тепла, совершенно не отражающий внутреннее состояние парня.
- А я Сирена. А эта красотка рядом - моя сестра - Амелия, – ее рот широко раскрылся, и руки активно зажестикулировали.
- Вообще-то Ами. Амелия слишком официально. Сахар добавить вам? – как же она приветлива, подумал про себя Августин. Ами аккуратно с филигранной грацией налила чай и поставила чашки всем четверым, четыре кубика сахара положила сестре, пять кубиков – Трэвису , два Августу и четыре себе.
- Даже словами не передать как я счастлив познакомиться с такими очаровательными дамами как вы, Ами и Сирена, – Трэвис ласковым мягким голосом изобразил знак внимания.
- Ох, спасибо, красавчик, вы тоже очень симпатичные парни, – Сирена ответила незамедлительно, изобразив искреннюю улыбку признательности.
- Из каких вы наций? – наконец-то Ами задала более важный вопрос.
- Я из Отважных, – с гордостью произнес Августин
- Ого! Не повезло тебе.
«В смысле не повезло?» - подумал про себя Август. Слова Сирены немного возмутили и остались для Августина непонятными, но внешне он изобразил равнодушие.
– А ты откуда? – спросила Сирена Трэвиса.
- Скажем так, я не совсем знаю из какой я нации, и вообще я мало знаю, про какие нации идет речь, – эти слова Трэва не на шутку удивили всех присутствующих.
- Что? Это как? Я требую разъяснений. – На «зеленую» такие слова подействовали как электрошок. Она зашевелилась с безумной скоростью, начала ёрзать на стуле, а пальцы рук нервно дрогнули и судорожно завибрировали.
Тем временем свет внезапно погас, лишь луна ярко светила, отражаясь на полированном полу палубы. Брызги волн усилились, громко ударяясь о борт судна. Ветер стал прохладнее. Где-то вдалеке мелькали силуэты прибрежных городов, вернее деревушек. Впереди показалась яркая полоса огоньков белого и голубого цвета, формируя конструкцию, сильно напоминающую громадный мост. Пару мгновений темноты рассеялись громкой режущий слух музыкой и появлением красных прожекторов. Несколько лучей искусственного света начертили на сцене массивный красный круг. Лица всех вампиров замерли в ожидании чуда и перекрасились в алый цвет. Круг уменьшался в размерах, но при этом становился все ярче и ярче. После чего, на помосте с оглушительным криком, изображая приветствие, появилась женщина в бордовом платье. Зрители крикнули в ответ и бордовая женщина начала петь.
- Вот же дрянь не дала поговорить, – Сирена запела вместе с ней, скорчив улыбку, будто певица мешает им разговаривать.
- Но почему же дрянь? Она очень даже приятная девушка с нежным голосом, – ответил Трэвис.
Голос, и правда приятный. Мягкий, четкий, громкий. Она блистательно брала высокие ноты. Песня, о которой она пела, была о цветах. Романтическая, но не медляк, быстрая и веселая. Про то, как мужчины в магазине выбирают цветы для любимых, а милая продавщица помогает им сделать верный выбор, но сама при этом является одинокой. Поистине жестокая шутка. Помогать другим, делать друг друга счастливыми, но сама при этом лишенная такого удовольствия.
- Так кто ты такой? Я видела, как тебя провели через всю очередь как какую-то важную персону. – «Зеленая» пыталась перекричать сотню голосов громко поющих песню вместе с «Бордовой» в ритме отбивающих барабанов.
- Я вырос в семье людей, и ничего не знаю о вашем мире.
- Что? О-о, Фреди, помоги мне! Как это вообще возможно?
Музыка беспощадно глушила все их попытки вступить в диалог. Утратив надежду спокойно поговорить, все в молчании стали ждать окончания песни.
Происходящее дико нервировало Августа. Всего минуты такого невероятного громыхания хватило, чтобы вызвать сильную головную боль. Невидимая сила жестко давила на вески, вызывая жуткие недомогания всего организма. Августин хотел закричать, завопить словно его режут ножом. Лишь слова отца перед отъездом заставляли его мужественно терпеть такое состояние. Все кривлялись вокруг, пели бессмысленные односложные предложения. Сирена оказалась самой активной. Она даже вставала и распущенно затрясла своими прелестями, за что удостоилась аплодисментов. Ами была более скромной, только била рукой по столу в ритм песни. Трэвис ничего не делал, только улыбался, и внимательно наблюдал за всеми. Август не понимал смысл фраз песни, его мозг отказывался воспринимать и обрабатывать не нужную для него информацию.