Приблизившись еще ближе, парень понял, что это только своеобразный пригород мини-города. Дальше вдалеке мелькали более крупные дома, которые было трудно рассмотреть. Трэв пообещал, что когда-нибудь обязательно сходит к тем постройкам и всё основательно изучит. Однако флаги, развивающиеся на домах, были видны и отсюда. Вернее это были не флаги стран, а гербы наций. Желтый гепард Быстротечных с черными пятнами, бегущий по зеленому полю. Серый орел Парящих с оттенками красного, летящий по небесному своду. Белый дельфин Просвещенных, плывущий по синему морю и поднявший голову высоко вверх, изображая разум и благоразумие нации. Черный буйвол Отважных, без фона, изображающий мощь и силу. А также черная летучая мышь Верующих, без фона, изображающая животное больше всего похожее на вампиров
Еще дальше в середине больших зданий выше всех красовалась гигантская четырехэтажная конструкция. Зеленые и желтые цвета на ней переливались, рисуя зигзагообразные линии. А в каких-то местах словно смешивались в один совершенно новый цвет, представляющий собой некое подобие радуги. С разных углов она переливалась, меняя свои краски. Красиво и совершенно необъяснимо, как такой выдающийся цвет удалось добиться художникам. По своевременной справке Амелии, Трэвис узнал, что это здание является не чем иным как штаб-квартирой Просвещенных. Небольшую не логическую сумятицу в эту картину вносила красная Мазда, аккуратно припаркованная рядом со штаб-квартирой. Ее красный цвет буквально выбивался из актуальности и хорошо выделялся на данной желто-зеленной картинке.
На земле повсюду была зелень. Плотно-уложенная трава создавала очертания дорожки между домиками. В остальных местах наблюдались хорошо постриженные газоны и цветы разных размеров. Особенно завораживал вид местных белых роз. Они были выше своего привычного размера, и лепестки их широко распустились, придавая им скорее вид маленьких цветущих деревьев, чем травянистых растений.
Наконец-то очередь дошла до них. Амелия предложила пойти первой. Вчетвером все ждали Ами и наблюдали за здешней суетой. Ученики входили и выходили из шатров. Кто-то довольный и счастливый, кто-то разочарованный и опечаленный. У последних, похоже, нашли какие-то серьезные болезни и отправили домой, запретив учиться. Подумать только, какие гнусные и гадкие чувства испытывают те, которых посчитали дефектными вампирами. Они мечтали. Грезили учебой по ночам. Узнав о приглашении их сердца, наполнились гордостью, радостью и жизнеутверждающим оптимизмом. Родители начали хвалиться всем знакомым и уже предвкушали грандиозное радужное будущее своего чада. И в одно мгновение после абсолютно сухой, безжизненной и чисто формальной проверки здоровья, их мечты рушатся и их еще, не успевшие начаться жизни падают с горы на самое дно, оставляя только привкус печали, горести и гигантскую по размерам пустоту на душе. Попадались ещё спокойные вампиры. Они заходили с каменными лицами и выходили, также не демонстрируя даже грамм эмоций. Было совершенно не понятно, какой диагноз им поставили.
- Ура, я здорова! – с сияющей улыбкой вышла Амелия.
- Как и всегда, – подметил Седрик
- Никто и не сомневался, дорогуша, – сказала Сирена, заключив сестру в крепкие объятья.
Следующим пошел Седрик, используя свои права старшекурсника.
- Что проверяли? – с любопытством поинтересовался Трэвис.
- Так, общий анализ. Проверили гибкость костей, взяли кровь для анализа. Осмотрели голову и суставы. Ну и… ты понимаешь, – словарный запас Амелии не позволял ей произносить вслух название своих интимных мест.
- Ого. Хочешь сказать, что они копались в твоих дырочках? И как? Удовольствие доставили? – Сира, напротив, всегда ищет малейший повод, чтобы сказать какую-нибудь пошлость.
- Сирена! Не при мужчинах же такое обсуждать, – Ами бросила на сестру одновременно и осуждающий взгляд, намекая, что та говорит лишнее, и легкую непринужденную улыбку, превращая все в шутку.
- Нет, только при мужчинах такое и нужно обсуждать.
- Кто следующим пойдет? – Трэв заметил зарождающийся конфликт и решил сменить тему на более нужную и полезную.
- Не знаю. Если хочешь ты иди, – предложила Сира Трэвису.
- Не особо хочу.
- А может Августин пойдет? Как ты, Август, не против? – Сирена обратилась к улетевшему в свое подсознание Августу.