- Ясно. Очень благородно, – на лице Моники появилась коварная улыбка. – Ты все наврала. Блин, я же поверил. Тебе стоит стать актрисой.
- Ты такой смешной и такой доверчивый. Плохое качество для политика. Мне нужны деньги. Я плачу много денег одной преступной банде. Когда-то взяла в долг и теперь вот расплачиваюсь. Иначе они побьют моего папу.
- Давай я оплачу долг… стой… ты же снова врешь да?
- Конечно. Хвала Фредерику хоть чему-то вы научились. Ничего я не плачу. Даже жалкий какой-нибудь кредит. Живу с родителями и поэтому платить за квартиру мне не нужно. Деньги трачу только на еду. Я работаю, чтобы не сидеть дома. Дома скучно, а на работе движение. На работе я приношу пользу, а значит, живу не зря. Есть какой-то смысл что ли. А дома только пустота и одиночество.
- Понятно. А почему ты не учишься в Мидлстоуне? Отучилась бы и нашла бы себе более приятную работу.
- Так, Мистер Мастерс, я что, по-вашему школьница какая-то или малолетка? Поздно мне уже учиться. Мне уже… сорок лет. Я просто очень хорошо сохранилась.
- Это точно ложь.
- Ну да, мне двадцать три, но учиться мне все равно уже поздно. Когда-то я мечтала, что поступлю в Мидлстоун и буду учиться в лучшей школе на планете. После обучения приеду домой, мама обнимет меня, а папа скажет, что гордиться мной. Я найду себе хорошую деловую работу и красивого мужа. Но, увы, мои мечты не осуществились. Никто мной не гордиться, никуда я не поступила, не нашла деловую работу и мужа у меня тоже нет. Самое печальное, что я не поступила в школу. В эту школу могут поступить либо очень умные, либо дети из богатых семей. Я не отношусь ни к тем и ни к другим. Было очень печально, но я смирилась. В конце концов, любая работа одинаковая. Работа нужна лишь для того чтобы не чувствовать себя одинокой. Не так уж и важно чем именно занимаешься. Самое главное, чтобы мысли были на что-то отвлечены. Иначе в голову лезут другие малоприятные и опасные мысли и лишают покоя.
- Понимаю. А почему ты не выходишь замуж? Неужели тебя никто не зовет?
- Однажды один парень позвал, но он меня не выдержал. Отменил свадьбу. Я ему мозг вынесла. Я такая. Я много болтаю. У меня дар выводить всех из себя, но это все из-за волнения. Я так волнуюсь, так боюсь потерять какого-то, что из-за стресса, говорю всякую ерунду. Мало кто из мужчин хочет со мной общаться. У меня репутация такая, дурочки или недалекой. Да мужчины мне и не нужны. Я и так хорошо себя чувствую. Я и без них счастливая. Ой, и зачем я вам это говорю. Мне стыдно. Я никому об этом не говорила, – Моника смущенно отвела взгляд.
- Ничего. Мне ты можешь говорить, что захочешь. Мне нравится тебя слушать.
После этой встречи Моника начала еще сильнее интересовать Уильяма. Если раньше она была простым увлечением, убийством времени, то теперь Уилл начал к ней что-то чувствовать. Это еще не была любовь, но уже что-то очень похожее на любовь. По крайней мере, Моника больше не была безразлична Уильяму.
Одеваться Моника не умела. Цвета ее внешнего облика вечно не сочетались между собой. Она любила одевать футболки, и совершенно неподходящие к ним юбки. В ресторан она часто приходила в спортивной одежде. В самом начале Уильям посмел ее сравнить с Табитой. Но теперь разница между ними бросалась в глаза. Таби была чуть ли не специалистом в моде. Все ее платья были произведениями искусства. Дорогие и изящные. У нее был отменный вкус в одежде. Моника оказалось полной противоположностью. Уильям как-то предложил ей сходить в магазин и купить ей платья. Нехотя девушка согласилась, но не выдержала в магазине и часа. Она буквально выбежала оттуда, когда продавщица несла ей примирить очередной наряд. Подумать только девушка, которая не любит ходить по магазинам. Аномалия и никак иначе.
Тем временем пришли важные новости из Мидлстоуна. Состоялось сражение между армиями Чернигова и Саммерса. В ходе жестокого и кровопролитного боя победу одержали Просвещенные. Войска Отважных были разбиты, часть солдат бежала, а сам Димитар был взят в плен. Победа Аарона казалось очевидной, но Джон сказал не торопиться. Еще не все решено. Димитар все еще живой, а Петр Аронофский вовсе на свободе. Все еще может измениться. Джон сказал: «Продолжать ждать». Саммерс по-прежнему был занят. Он хотел устроить показательную расправу над Черниговом. Аарон даже не отвечал на письма, что посылал Джон от лица Салли.