И Таня прижалась губами к губам Жени.
— Ты что творишь, дура?!
Лена оттащила ее за капюшон толстовки и повернулась к Жене.
— А ты совсем охренел? Она несовершеннолетняя! Что, ровесницы не дают, по малолеткам пошел?
— Я не малолетка! — Таня обиженно надула губы.
— Да она сама меня поцеловала! — Женя даже поднял руки, но Лене этого явно было мало.
— А букет она тоже сама себе подарила?! Да еще и с запиской «Хочу тебя!»
Она крикнула это, пожалуй, слишком громко, и несколько учительниц, стоящих рядом, бросили на нее укоризненный взгляд. Женя усмехнулся, затем на пару секунд опустил глаза, а когда поднял их, во взгляде уже мелькали игривые искорки.
— Лен, это тебе букет был. И записка. Там было сказано: «Хочу тебя пригласить на свидание». Пойдешь?
Лена выдохнула облачко пара, провела ладонью по лбу и громко истерично засмеялась. Где-то вдалеке завыла пожарная машина.
Чертов огненный мальчишка!
* * *
Сейчас
Таня неловко переступила с ноги на ногу, не решаясь зайти в квартиру. За полгода она сумела потушить в себе обиду, но первый шаг все равно сделать было сложно.
В тот день Лена согласилась встречаться с Женей. Услышав это, Таня заперлась в комнате, включила на повтор Crucified – Ghost и прорыдала сутки напролет. Лене показалось, что она видела ночью в окне огонь. На следующий день она нашла в мангале подгоревший корешок «Евгения Онегина», а в мусорном баке у ворот — букет голубых гипсофил.
Когда Женя пришел к Лютым на семейный ужин, Таня демонстративно уехала к Оле. Вернулась утром — с каре. С того дня с сестрой она разговаривала только на бытовые темы, а когда Лена с Женей съехались, и вовсе перестала с ней общаться.
Лена не раз пыталась помириться, но слишком долго билась головой о стену и в конце концов поняла, что это бесполезно. Но вот эта стена рухнула. И Лена вмиг забыла все, что хотела сказать.
— И как? Операция…
Лене про нее мать не говорила.
— Успешно.
Лена облегченно выдохнула и притянула сестру к себе. Касаться ее спустя столько дней ссоры было странно. Но еще необычнее было показывать свои истинные эмоции. Чувствовать, как по щеке катится счастливая слезинка, а на губах расцветает улыбка, и не переживать, что тебя осудят.
Женя никогда не осуждал ее за эмоции. Он не пытался заковать ее в ледяной панцирь, сделать спокойной и удобной. Он разжигал в ней пламя, горел и светился вместе с ней. И она поняла: сила в искренности.
— Прости, я не должна была читать твой дневник, мелкая, — прошептала Лена.
— Это я должна извиниться. Чувства чувствами, но мозги тоже включать надо. Когда у меня появился Ожог, я поняла, что сглупила. Вы друг для друга Избранные, а я… — она прикусила губу, а затем улыбнулась. — А я не мелкая!
— Согласна. — Лена отстранилась и взяла ее за плечи. — Не мелкая. Мне стоило признать это раньше и дать жить тебе своей жизнью.
— Начну, как только устрою вашу с Женей.
— Это еще в каком плане?
— А Женя тебе не сказал? — На Танином лице засверкала улыбка. — Я буду подружкой невесты на вашей свадьбе!
— Свадьбе?!
В коридоре послышались гулкие шаги, а затем громкое «Танька, ну я же просил!» с картавым «р». Женя появился, как всегда, вовремя.
Где-то там наверху богини Судьбы крепко связали две нити. На свитке Вечности вспыхнула надпись:
Когда лед встречает пламя, они сплетаются воедино, отдавая себя друг другу без остатка. Скованность льда поддается огненному пылу. Пламя дарит свое тепло и получает взамен спокойствие водной стихии. Вода повелевает временем и точит камни, преодолевая на своем пути любые преграды. Она спускается с гор стремительным потоком, бежит вперед и только вперед. Она изучает мир вокруг, любуется его красотами и сама создает частички прекрасного: превращает смолу в янтарь, замечая особенное в обычном, соединяет моря проливами, помогая им, несмотря на расстояние, быть вместе, создает подземные озера, чарующие тайны, неизвестные посторонним. Вода — это гармония.
Это то, что нашли они.