— Значит, Майами? — сказал Браун.
— Что?
— Там живет его мать?
— Да.
— Майами, — снова сказал Браун.
— Что насчет Майами?
— Я все думаю про триста тысяч в сейфе Эдельмана…
— Забудь про сейф на минуту, пожалуйста.
— Но если предположить… — сказал Браун.
— Что предположить?
— Что эти триста тысяч — кокаиновые деньги.
— Ну, это притянутое предположение, — отмахнулся Клинг.
— Нет, обожди минуту, — сказал Карелла.
— Только оттого, что его мать живет в Майами…
— Из этого не следует…
— Он не «латинос», — сказал Мейер. — Если бы он отправился туда за кокаином…
— В любом случае с чем? — спросил Клинг. — Мы говорим про триста тысяч в сейфе. Чтобы получить такие деньги здесь, ему понадобилась бы по крайней мере половина для закупок в Майами.
— Его отец только что умер, — сказал Карелла.
— Когда? — спросил Браун.
— В июне. Он сказал нам, что унаследовал деньги: достаточно, чтобы открыть свою практику, когда закончит обучение.
— Сколько он унаследовал? — спросил Клинг. — Вспомни цифры, с которыми мы имеем дело. В сейфе мы нашли триста тысяч.
— Вот что нам представляется, — сказал Мейер и покачал головой. — Исходя из того, что мать Мура живет в Майами, нам представляется, что он поехал туда и потратил все, что ему оставил отец…
— Что здесь неправдоподобного? — сказал Браун. — На мой взгляд, это вполне допустимо.
— И накупил кокаина, — кивнул Карелла.
— Кучу кокаина, — сказал Браун. — Достаточно, чтобы за него при перепродаже получить триста тысяч.
— Которые попали в сейф Эдельмана.
— Он купил бриллианты у Эдельмана.
— Записи такой сделки не имеется.
— Они оба выходят чистыми. Мур «отмывает» деньги, покупая на них алмазы, а Эдельман «отмывает» наличность, покупая недвижимость в Европе.
— Замечательно, — сказал Мейер, — если ты так наивен, что для тебя Питер Пуш не сказочный герой, а живой кролик.
— В чем я ошибаюсь? — пошел в атаку Карелла.
— Во-первых, мы даже не знаем, сколько этот парень унаследовал. Десять тысяч? Двадцать тысяч? Если вообще сумма достигала такой величины. Далее нам представляется, что студент медфака мог познакомиться с крупными колумбийскими наркодельцами в Майами и сделать крупную покупку, не пострадав при этом.
— Возможно, — сказал Карелла.
— Возможно все, — сказал Мейер. — В полночь может выглянуть солнышко, например. А почему бы и нет? Нам также представляется, что он мог вступить в контакт с человеком, который торгует алмазами под прилавком…
— Ну хватит, — сказал Браун, — это самая простая часть истории. У нас в городе должны быть сотни таких, как Эдельман.
— Может быть, и так. Но даже если предположить, что все это имело место — Мур унаследовал кучу денег, вышел на контакт с наркодельцами в Майами, удвоил свои деньги, покупая чистый кокаин там и продавая его здесь по частям и разбавленный, отмывая деньги путем закупки камней… Давайте на минуту примем этот вариант, ладно?
— Звучит не так плохо, — согласился Карелла.
— И этот вариант объясняет, почему он ошибался в целом ряде вещей, — сказал Клинг.
— Замечательно, — улыбнулся Мейер. — Теперь объясните мне, как один человек может находиться в двух местах одновременно?
— Ты о чем? — спросил Карелла.
— Как он мог находиться поблизости от дома Андерсон, когда выстрелил в нее, и как он мог в то же время быть дома, готовиться к лекциям и слушать радио? Ты говорил с Лоэбом сам, Стив. Лоэб подтвердил, что всю ночь они звонили друг другу по телефону. Он сказал тебе, что у Мура работало радио, он сказал тебе…
Как раз в эту минуту в комнату детективов вошел Ричард Дженеро, в руке он держал свой маленький японский радиоприемник. Детективы умолкли и поглядели на него. Дженеро подошел к своему столу, поставил приемник, взглянул на открытую дверь кабинета лейтенанта — отсюда явствовало, что лейтенант не вернулся с обеда, — и включил радио на полную катушку.
— Ладно, — сказал Мейер. — Поехали.
Из квартиры доносилась очень громкая музыка. Брат Антоний постучал еще раз: может быть, хозяин не услышал стука.
— Кто там? — раздался чей-то голос.
— Мистер Мур? — спросил брат Антоний.
— Секундочку, — произнес чей-то голос.
Музыка стала потише, человек в квартире уменьшил громкость. Брат Антоний услыхал шаги, приближавшиеся к двери.
— Кто там? — снова спросил голос у самой двери.