— Говорю же вам, это он убил! — в конец разбушевался Титус. — У меня есть доказательство. Доказательство, которое любой суд сочтет достаточным. И суд проследит, чтобы мне возместили все мои убытки. Суд сделает даже больше. Он заставит вас застрелить этого убийцу, вот так. Я закон знаю. Специально почитал. И закон говорит, что если собака убивает овец…
— Лэд не убивает овец! — возмутилась Хозяйка.
— Еще как убивает! — рявкнул Ромейн. — И по закону, его надо пристрелить как убийцу. Он…
— Ну и обращайтесь в суд! — не выдержал Хозяин. Последняя угроза лишила его остатков терпения. — А пока убирайтесь прочь со своими обвинениями из моей Усадьбы. Лэд не «гоняет» овец. Но стоит мне сказать ему одно слово, и он «погонит» вас вместе с вашим немцем так, что вы помчитесь быстрее ветра — до самого своего дома! Вон!
Хозяин с Хозяйкой проводили взглядами двух мужчин, которые потопали к воротам, возмущенно переговариваясь. Лэд с острым интересом наблюдал за уходом чужаков. Обученный различать интонации человеческого голоса, он внимательно прислушивался к прощальной речи Хозяина. И тихонько обнажил зубы под хищно изогнутой губой. Его наполовину прикрытые глаза были направлены строго на Титуса, и никаких добрых чувств они не выражали.
— О-хо-хо, — удрученно вздохнула Хозяйка, когда они с супругом вернулись в дом и сели завтракать. — Ты был прав насчет раздора с соседями. Как это ужасно! Но у меня кровь вскипает в жилах при одной только мысли о том, что нашего милого Лэда обвиняют в таких злодеяниях. Это абсурд, разумеется. Но…
— Абсурд? — подхватил Хозяин. — Это самое абсурдное из всего, что я слышал на протяжении всей своей жизни. Если бы речь шла о любой другой собаке, можно было бы посмеяться. Я имею в виду утверждение Ромейна, будто собака расправилась с четырьмя овцами, но от трех из них при этом не осталось и следа. Уже этого достаточно, чтобы его отправили из зала суда под хохот заседателей. Помню, как-то в Шотландии я гостил у одних людей, и их пастух жаловался, будто трех овец задрал какой-то пес. Мы все отправились на пустошь, чтобы посмотреть на них. Зрелище это было пренеприятное, но они там были — все три. Собака не сжирает овцу, которую убила. Она даже не прячет ее никуда, а только…
— Может, расскажешь об этом после завтрака? — поспешно предложила Хозяйка. — Угрозы Ромейна и без того уже лишили меня аппетита…
На следующее утро Хозяину позвонили по телефону.
— Это Маклэй, — услышал он в трубке.
— О, привет, Мак! — ответил Хозяин, слегка недоумевая, почему его старый товарищ по рыбной ловле и по совместительству мировой судья из ближайшей деревни звонит ему в столь неурочный час. — Если ты хочешь сказать, что сегодня удачный день для ловли малоротого окуня, то я с тобой не соглашусь. А не соглашусь я, потому что по уши в работе. Кроме того, на утреннюю рыбалку мы уже опоздали, а для послеобеденного клева окунь еще не нагулял аппетита. Так что не пытайся соблазнить меня…
— Подожди! — сумел наконец вставить словечко Маклэй. — Я не по поводу рыбалки. Я звоню тебе по делу, и дело это чертовски неприятное.
— Что-то не так? — спросил Хозяин.
— Хотел бы я, чтобы у Титуса Ромейна с головой оказалось что-то не так, — сказал Судья. — Он только что был у меня — со своим прусским наемным работником в качестве свидетеля — и подал иск с жалобой на твою собаку, Лэда. И потребовал судебный ордер на то, чтобы старину Лэда застрелили.
— Что? — вне себя закричал Хозяин. — Не мог же он в самом…
— Именно это он и сделал, — сказал Маклэй. — Ромейн утверждает, что позапрошлой ночью Лэд загрыз четырех его овец, а сегодня утром или минувшей ночью еще четырех. Шварц божится, что оба раза заставал Лэда, когда тот приканчивал последнюю из овец. Не повезло тебе, старик, и мне так же тяжело, как если бы это был мой собственный пес. Ты знаешь, как сильно я люблю Лэда. Он лучший колли из всех, что я знал. Но закон в таких случаях однозначно…
— Ты говоришь так, будто считаешь, что Лэд виновен! — перебил его Хозяин. — Уж кому-кому, а тебе следовало бы знать, что это невозможно. Он…
— Шварц выдает убедительную историю, — печально ответил Судья, — и при этом рассказывает ее под присягой. Он клянется, что узнал Лэда еще в первый раз. Говорит, что минувшей ночью вызвался покараулить у скотного двора. Но днем было много работы, он устал и заснул, пока сторожил. Говорит, что проснулся, когда начинало рассветать, и что все стадо было растревожено, а Лэд прижимал одну овцу к земле. И что он уже убил трех. Шварц прогнал его. Трех овец не хватало. Та, которую только что поймал Лэд, умирала. Ромейн клянется, что видел, как Лэд «гонял» его овец на прошлой неделе. Это…