— Откуда баранинка? Отец привез? — Вадим пытался испомнить, не сам ли, побывав пару дней назад в подсобке у «своего» мясника, добыл баранину. Но к собственному ужасу понял: он вообще не представляет, что там покупал. Торопился, думал о делах, даже не видел, что мясник накидал в коробку из-под макарон. С такой тарой было безопаснее выходить из подсобки, макароны в дефиците не числились. Правда, и есть их тоже не стоило… Мясник считал, что обэхээсэшники на такую коробку особо реагировать не станут. Вадим же не сомневался, что недавно появившаяся статья Уголовного кодекса, — об ответственности за торговлю «мимо прилавка» — не его статья, а мясника милиционеры трогать не будут. Им самим где-то кормиться надо.
— Нет. Я сегодня на рынок съездила. Могу я использовать машину не только во благо Машке, но и тебе? — Лена задорно улыбнулась.
Уже три месяца она ездила на бывшей машине Вадима. На «шестерке». Себе он взял новенькую «семерку», самую престижную, если не считать «Волги», машину. Конечно, появлялись уже и иномарки, но ими рулили кооператоры. Людей, пересевших на иномарки, Вадим считал сумасшедшими. Чтобы так нарочито демонстрировать свое богатство, вызывая ненависть соседей и гаишников, надо было совсем свихнуться…
Лена, в основном, ездила по делам дочери. Иногда забирала ее из школы, возила на занятия по самбо (Машке месяц назад взбрело в голову, что девушка должна уметь за себя постоять, и она записалась в «Самбо-80», благо располагалась секция недалеко от дома, в Теплом Стане). Работать Лена не пошла, сначала ждала сентября, а теперь из-за близкого отъезда в США работа отпала еще на полгода. Так что выезжать ей особо и некуда было. К тому же она плохо ориентировалась в городе.
Удивительно, но прожив в Москве всю жизнь, зная центр как свои пять пальцев, за рулем Лена терялась. Она плохо представляла, куда ехать можно, а куда нет, где повернуть, как развернуться. Поэтому поездку на рынок ради вкусного ужина для любимого мужа можно было точно приравнять к героическому поступку!
— Пап, я пошла спать, у меня подъем в полседьмого, — пыпалила Маша, влетев на кухню. — Ты, вообще, как?
— Привет! Нормально. А что ты такая бешеная? Ты же не уснешь.
— С Мишей я всегда усну! Он мягкий.
Плюшевого медведя Вадим подарил дочери лет десять назад, От его первоначальной пушистости мало что осталось. Над этим и Машка поработала, и Хэппи, когда была щенком. Маша с ним не расставалась. Она брала его с собой каждый раз, когда ночевала у бабушек с дедушками, вспоминала о нем в первую очередь при переезде весной на дачу и осенью обратно в Москву.
— А ты Мишу своего в Америку возьмешь? — Вадим ехидно усмехнулся. — Или заведешь себе там Джона?
— Мой возраст и пионерское прошлое не подразумевают возможности секса с иностранцами, — Маша с вызовом посмотрела на отца. — Вот!
Вадим поперхнулся супом и, совершенно растерявшись, посмотрел на Лену, явно ища поддержки. Лена решила выручить мужа:
— Все, Машунь, иди спать. Разговоры с папой о сексе в конце трудового дня лишены смысла.
Не поняв истинного смысла маминой фразы, Машка победительницей выпорхнула из кухни, позвав на ходу: «Хэппи, ко мне!»
Вадим в еще большей растерянности смотрел на жену. Есть он перестал.
— Что ты так смотришь? — Лена улыбалась с откровенной грустью. — Не заметил, как дочь выросла?
— Нет, меня… — Вадим замялся.
— Намек мой удивил? А ты сам помнишь, когда мы в последний раз занимались любовью? Не ты, а мы? — Финальную фразу Лена произнесла уже с вызовом.
— Что ты имеешь в виду? — Вадим положил, наконец, ложку и откинулся на спинку стула.
— Я имею в виду, что ты вообще перестал меня замечать. Только фирма, только работа, только деньги!
— Я что, для себя это делаю? Ты на рынок сегодня пешком ходила?
— Слушай, Осипов, пойми ты наконец, что мне куда приятнее с тобой вместе ехать на рынок на автобусе, чем одной на машине! Да хоть пешком идти, но с тобой! Мы из ЗАГСа как домой добирались? Помнишь еще? Плохо было?! — Лена начала шмыгать носом.
— А сейчас тебе плохо?
— Да, мне плохо! Мне плохо! Я не нужна никому. Я не работаю, мы никуда не ходим. Будь в Москве фитнес, как и Вашингтоне, мне хоть нашлось бы куда время убивать.
— Не куда, а где, — автоматически поправил Вадим.
— Да иди ты к черту! Ошибки ты мои замечаешь, а меня? Ты меня вообще видишь? Не приготовь я харчо, ты бы сообразил, где ужинаешь?
— Ленк, успокойся! Сообразил бы. Для меня кроме тебя с Машкой вообще ничего в мире дороже нет…
— Слова, слова! — перебила Лена. — Сколько мне еще ждать нормальной жизни? Я не сомневаюсь, ты всего добьешься. Не сомневаюсь, что делаешь это ради нас. Ради наших интересов. Беда лишь в том, что ради наших интересов в твоем представлении! А нам просто хочется жить с тобой вместе!