- А ты не веселись, Ворон. Я дойду до цели под знаменами зеленоглазого мальчишки. Не боишься проиграть на стороне красноглазого демона?
- Ну, это спорный вопрос. У меня нет ни семьи, ни наследников. Правда, куча долгов - я уже это говорил тебе. И потом, с чего это ты решил, на какой я стороне?.. Может, я просто на обочине: ни вашим, ни нашим. Я, знаешь ли, джокер, темная лошадка.
- Ты всегда был таким, - хмыкнул Люциус.
- Кстати, как там поживают ребятки? - перевел разговор Северус, ехидно посмеиваясь.
- Не спрашивай! Это полный кошмар! Я устал. как собака. И знаешь, что самое интересное? Меня больше бесит мой сын, чем этот терпеливый Поттер.
- Ну, конечно, гриффиндорское благородство. Гадости он тоже умеет делать, будь здоров. Весь в папашу, зазнайка, - прошипел Снейп.
- Не пойму, чего ты его так ненавидишь? - покачал головой Малфой.
- Поройся у него в голове, да съезди в Долину Годрика.
- Ты меня уже туда раз десять посылал.
- Он тебе рассказывал о заклятии «Сектумсемпра» и как он его применил?
- Да. Он сильно раскаивается. Ему стыдно.
Снейп посмотрел недоверчиво. Потом пробурчал себе под нос:
- Черт! Гарри больше похож на Лили, чем я думал.
Решив прервать неприятную и скользкую тему, хозяин замка встал, подобрал необходимую литературу о крестражах, затем, помявшись, выдавил:
- Люц, я понимаю, ты этого не любишь, но, может, возьмешь у меня в долг?
- Лучше у тебя, Сев, чем у Поттера, - признался гость. - Все-таки ты мой родственник.
Дома Малфоя ждал весьма приятный сюрприз. Его милые «детки» не только не подрались, они как будто примирились друг с другом. И Гарри, и Драко вполне мирно беседовали, ожидая его на лавочке. То ли действовала магия крови, то ли еще что, но смотрели они друг на друга уже не с такой ненавистью.
Глава 10. Багамы
Книга, которую преподнесла Лавгуд в подарок Гарри, была в сафьяновом переплете, с позолоченными уголками и таким же корешком. На обложке имелась золотая пластина с прекрасной гравировкой парящего орла, который, как известно, считался символом Рейвенкло, личное факсимиле Ровены. Как Луна нашла ее, она не уточняла, рассказав, что это произошло в Финляндии, где она искала в лесах своих любимых морщерогих кизляков.
Проверив фолиант, Малфои и Гарри убедились, что перед ними крестраж. Как ни странно, но с такими артефактами надо было поступать именно так, как предлагал Драко - сжигать. Они выехали в лес, развели костер, вокруг которого вырыли ров и заполнили его водой. Затем место закрыли магическим щитом. С помощью магии это все было сделать не сложно.
Защита крестража была весьма изощренной. Как только огонь запылал, в пламени стали метаться фигуры. Сначала это был Джеймс Поттер, который кричал и звал на помощь. Гарри готов был кинуться в костер и раскидать его. Следом за отцом Поттера там появилась и его мать - Лили. Теперь бледного подростка было просто не удержать.
- Это же моя мама! - зарыдал он, как обезумевший. - Пустите меня, я ее спасу!
- Опомнись, Гарри! Она давно умерла, - закричал Драко, повиснув на Гарри.
Люциус еле сдерживал их обоих: его сын и сам был готов разбрасывать этот костер.
Потом в огне замелькали Сириус и Нарцисса. Они сменяли друг друга, выли и плакали, призывая спасти их.
- Он заточил туда боггарта. Это ловушка! Не верьте им, мальчики! Неужели вы не видите, что это жалкий боггарт?! - воскликнул Люциус, еле сдерживаясь, чтобы самому не кинуться в огонь.
- РИДИКУЛУС! - выкрикнул Гарри. - Я ничего не могу! Как Это обратить в что-либо смешное?
- Давайте попробуем вместе. Вспомним все самое светлое, - всхлипнул Люциус, увидев в очередной раз в огне Нарциссу.
- РИДИКУЛУС!!! - крикнули они хором.
Боггарт в огне лопнул, оставив после себя только темное облачко. Бушевавшее пламя костра постепенно сходило на «нет». Маги стояли посреди поляны, крепко обнимая друг друга. Их трясло.
Из леса Люциус повел подростков в бар, полагая, что всем необходимо выпить. Причем лучше это сделать на людях: им стало неудобно за проявление слабости и за слезы. Это было такое единение, что ни Поттер, ни Малфои не могли пока примириться с ним в душе. Особенно это касалось подростков - Люциус чувствовал это кожей. Надо было, как следует, выпить, а затем желательно переночевать в отеле, в чужой обстановке.
Люциус проявил чудеса изобретательности, потратив уйму денег, но в их распоряжении оказался номер с тремя комнатами. Теперь каждый из них мог уединиться и пережить случившийся кошмар наедине с собой.
Когда утром они встретились в ресторане за завтраком, то вели себя, как ни в чем не бывало. Люциус подумал, что они еще не скоро смогут вспоминать уничтожение этого крестража в разговорах между собой.