При первом беглом осмотре показалось, что еды вообще нет, но есть мелкие дровишки, спички, и, к счастью, ко мне заглянул заспанный Мишаня, удивился, ожидал увидеть кого-то другого.
Пока не сбежал, ловлю его за руку и спрашиваю строгим голосом. Чтобы не успел придумать повод увильнуть.
— Есть хочешь?
— Ага! — кивает с диким удивлением, видать, сама постановка вопроса поразила.
— Хлев сгорел, но курицы по двору бегают, задача такая, принести чистой воды, и собрать по разным нычкам яйца, они сейчас где угодно могут быть. Сделаю нам отличный завтрак.
— А дяде Федоту?
— И ему тоже, так что придётся тебе хорошенько постараться.
— А вы точно умеете? Мож, Евдокию позвать, вы же поварёшку никогда в руках не держали…
— Никому не говори, открою тебе секрет, я была заколдованная, а вчера меня настоящая кикимора болотная расколдовала, так и сказала: «Хватит тебе, Офелия, дурочкой ходить, людей смешить, теперь ты Лия и всё умеешь!». Вот так…
Парнишка вытаращил глаза, но спохватился, схватил старое ведро и сбежал, сверкая пятками, и мгновенно, разгорячённый, румяный вернулся с водой. Ему очень любопытно, что я буду делать или как я вообще с этой кухней управлюсь, после превращения-то. Пришлось прицыкнуть и отправить за яйцами.
Через несколько минут у меня занялся огонь в печи, и первым я поставила закопчённый чайник, старательно отмытый внутри.
Ожидаемо, заварки не нашлось, только сушёные прошлогодние яблоки, в жестяной банке.
Но в прохладном каменном схроне у входа в кухню, обнаружилась бутыль молока, кусок солонины, завёрнутый в тряпку, крынка со сливками и немного сливочного масла.
— Ну, это совершенно иное дело.
Появилось у меня одно подозренье, кухню страшно оставлять, тётки могут напакостить. А к ручью сходить надо, но пока настрогала свежее сало с прожилками мяса, явно покупное из деревни. Прям меленько, чтобы шкварки получились.
— Вот семь яиц! — помчался Мишка, гораздо быстрее, чем я рассчитывала, проворный пацанчик.
— Так, тёток сюда не пускать, они со мной в контрах, посему мы завтракаем первыми, а потом они, перед отъездом. Сиди, карауль!
Мишка ничего не понял, вздохнул, почесал голову и сел у стола, караулить.
А я бегом на край двора, где начинается не то лес, не то сад.
Как и думала не тропинка тут, а ручей с чистейшей водой, старые раскидистые деревья и она самая — колба, медвежий лук. Свеженькая, яркая и ароматная. Набрала пучок, нам тут не целоваться, так что немного чесночно-лукового амбре не помешает, здоровее будем.
По дороге назад заметила куст жасмина, он только-только начинает цвести, нарвала в подол соцветий, будет нам ароматный чай.
Замечаю, как Федот из-за дома выглянул. За ним и Даниил Петрович, они что-то там обсуждают, а сами с диким интересом наблюдают за тихой войной, кто кого одолеет, я или бабы.
Самой интересно, чем дело закончится.
— Далеко не уходите, товарищи мужчины, минут десять и позову, — подогреваю аппетит и любопытство.
Мишаня сидит, ждёт, но кусочек сала урвал.
— Ух ты! Колба, вкусно будет! Тут Маруся прибегала. Шепнула, что Евдокия Степаниду-то подговорила, и они собираются уходить, мол, денег у вас всё равно нет, и вчера они с этим новым-то очень поругались, так же как и вы из-за грязи.
— Да неужели. Но если Маруся собирается остаться, то я на неё тоже завтрак сделаю. Всем хватит. У нас так: «Кто работает, тот ест!»
— Я работаю!
— Вот и молодец.
За разговорами я кипятком ополоснула старую чугунную сковородку и начала обжаривать сальце. В глиняной тарелке взбила яйца, добавила молока, ещё раз взбила вилкой. И осторожно вылила в шипящую сковороду. Мелко нарубленная колба туда же, перемешиваю, подсаливаю слегка. И закрываю крышкой, чтобы поднялось.
Режу хлеб, мелко-мелко рублю остатки колбы и смешиваю с густой, жирной сметаной. Чтобы хватило на хлеб намазать.
Незамысловатый, но вкусный, деревенский завтрак. Не хуже, чем у Евдокии, она вчера варево приносила тоже довольно приличное на вкус, но тут уж, характерами не сошлись… Посему, как говорит мой старший внук: «Досвидос, бабуля!»
В остатках воды сполоснула посуду, протёрла и поручила Мише расставить тарелки, кружки, ложки в небольшой столовой. А потом звать к столу тех, кто остаётся с нами.
Заварила жасминовый чай, распределила еду по тарелкам, сервировка так себе, но пахнет волшебно.
— О, как! Неожиданно! Офелия Андревна, а когда эт вы так готовить обучились? — Федот вошёл, помялся в дверях, но решился и присел с краю рядом с Мишкой. Вошла смущённая Маруся и тоже присела рядом с Федотом. Так и сидят, куда только боевой настрой делся.