Филипп мягко улыбнулся, и Анна, извинившись перед Небом и всеми известными ей богами, заткнула совесть подальше. Так было нужно.
Бедные районы на крайнем юге Мидланда казались иными мирами. Филипп, видевший военную разруху, всё равно не мог разобраться в своих чувствах.
Анна говорила, что дух стран скрывается именно в таких крошечных поселениях. Он смотрит из-за цветастых навесов, играет с детьми на улицах. Его можно вдохнуть с запахом пыли и горячих пирогов, которые продавали прямо из окон. Там мало кто знал, как выглядят правители. Жители Мидланда давно привыкли, что правит ими не один человек, а тех, кто сидит в парламенте, выбирали народными голосованиями на разных уровнях. Если кандидат получил место, значит, ему можно было верить. Большее их не интересовало. Кто там что делал в других странах, не интересовало и подавно. У них был свой мирок, и мирок этот кипел и суетился, как огромный муравейник.
Филипп бегал глазами по узким улочкам, заполонённым бесконечными рядами торговых палаток, и Анна с удовольствием следила за тем, как менялись выражения его лица. Она могла поклясться, что в один момент он даже с ужасом подумал, а есть ли подобные места на Пиросе.
Вдруг Филипп моргнул и со скромным нерешительным интересом уставился на лавку, из которой смотрели длинные булки, усыпанные всем, чем только можно: кусочки перца, огурцов, оливки покоились под сырной шапкой и душистыми специями.
— Я ведь не умру, если это съем, верно? — поинтересовался он полушёпотом у Анны.
— Нет, ваше высочество, эта еда только для обычных людей. Для принцев — смертельный яд.
Она невинно хлопнула глазами, быстро кивая.
Филипп усмехнулся, но «яд» решил всё же испробовать. Анна пошла за ним, как вдруг проходящий мимо мужчина, облачённый во всё чёрное, с силой толкнул её в плечо.
— Эй! — воскликнула Анна.
Он обернулся, блеснув угольно-чёрными глазами. «Пойдём за мной».
Губы незнакомца не двигались. Он отвернулся, надвинул капюшон ниже и быстро пошёл прочь. Анна стояла, неотрывно глядя ему в спину.
При столкновении она что-то почувствовала. Что-то пронзившее руку от плеча до локтя намного больнее, чем простое столкновение с уличным хамом. Что-то знакомое и понятное, но потерявшееся за раздражением и подозрениями.
Прежде чем скрыться за углом, человек в чёрном ещё раз обернулся и коротко махнул ей рукой, будто здороваясь, — и Анна вздрогнула.
«Да чтоб его!..»
И сорвалась с места.
Она слышала голос Филиппа за спиной, слышала возмущения людей, но ей было всё равно. Она продиралась сквозь толпы, расталкивая мешавших, спешила, чтобы не потерять незнакомца из виду. Он мелькал впереди чёрным пятном на песчано-коричневом фоне домов и прохожих, а потом свернул в подворотню.
Анна — за ним.
Она застыла на мгновение. Мужчина уже был далеко, за несколько пролётов от неё. Он стоял, ждал, и Анна знала, даже не видя его глаз: он следил за ней.
Шаг вперёд. Ещё один. Осторожно. Крадучись, как кошка. Играющие на низких ступеньках одного из домов дети замерли, наблюдая за ней с настороженным любопытством.
А чёрная фигура качнулась, отвернулась, взмахнув чёрным плащом, — и ускорилась. Анна сорвалась с места вслед за ним.
Мелькали перед глазами бедные районы, навесы, растянутые меж домами верёвки, и два луча неслись, поднимая пыль, и взметались за ними сохшие простыни. Люди шарахались в стороны, кричали, ругались — и выворачивали шеи, чтобы видеть, как далеко улетят две вспышки.
А те неслись прочь из города, в поля, за последние лачуги. И только там, на жухлой траве, они остановились и приняли человеческий облик.
Их разделяло несколько метров. Достаточно близко, чтобы видеть и слышать, и достаточно далеко для манёвра.
— Кто вы? — крикнула Анна. — Что вам нужно?
— Слишком много вопросов, — выдохнул мужчина, и скинул капюшон.
Вытянутое лицо с острыми чертами казалось бледным, тёмные волосы были зализаны назад, а на щеках чернели ромбы татуировок.
— Мы с вами знакомы? — Анна перебирала в уме всех известных ей аурников. Всего несколько человек на два материка, и этого мужчины среди них не было: он слишком выделялся, чтобы его забыть.
Взгляд его угольно-чёрных глаз обжигал, и чёрным дымом клубилась, расползалась под ногами энергия. А он стоял, спокойный, будто ничего не замечал и готов был вести светскую беседу.
— Я знаю вас, мисс Рейс. Но чтобы узнать меня, мало прилететь на несколько месяцев на другой конец света. В известности так много изъянов! Все всегда знают, где ты и что у тебя на уме. Я не могу позволить себе такую роскошь.