— Тем не менее союз спас Пирос.
— Пирос спасли драконы.
Хелена скрестила руки на груди.
Сэр Рейверн устало вздохнул. У него начинала болеть голова.
— А у них было бы время подготовить драконов и наездников, если бы не поддержка союзных армий?
Он смотрел на неё, ожидая реакции. Хелена подняла глаза, скривила губы. Её задумчивый взгляд забегал по комнате, ища в ровных линиях шкафов, столов и подсвечников ответы и аргументы.
Сэр Рейверн терпеливо сложил руки на столе. Иногда после таких размышлений она соглашалась с ним, иногда продолжала спорить, но не так уверенно. Пару раз с ней всё же пришлось согласиться — и развести руками: «Если вы однажды станете членом верховного совета, вы сможете предложить свои коррективы». «А если создать прецедент?» — не унималась Хелена. Он покачал головой: «Слишком большой риск потерять всё ради одной-единственной поправки, которую легко могут отклонить».
Хелена раздражённо дёрнула плечами, и сэр Рейверн снова сосредоточился на ней.
— Хорошо, что Санаркс остался в стороне от той войны, — сказала она.
— Ваш отец умело обошёл решение Альянса.
— Потому что он тоже понимал, насколько это глупо — вмешиваться в междоусобицу! — воскликнула Хелена. — Это была война за территорию. За территорию, над которой Пирос всё равно потерял контроль. И что из этого получилось? У них едва не погиб король, юг еле восстанавливается, а от части территорий всё равно пришлось отказаться — иначе бы это не кончилось никогда. Так был ли смысл?
Смысл… Она искала смысл. Он вздохнул.
— А вы бы отдали то, что принадлежит вам, без боя?
— Я бы не допустила, чтобы бой был!
— Вас никто не спросит. Если он начнётся, вам придётся сражаться.
— Санаркс сильнее Пироса. Мы бы победили в начале.
— Вы знаете о поддержке с Форкселли.
— У нас тоже есть Форкселли, — Хелена пожала плечами. — Только бы у Райдоса не было шанса прибегнуть к технике. Он бы сразу понял, что сюда не стоит лезть. И Альянсу бы осталось лишь указать агрессору его место, а не заставлять всех решать затяжной конфликт.
Сэр Рейверн потёр виски.
— Надеюсь, ваше высочество, вам на самом деле никогда не придётся участвовать в военных конфликтах.
Хелена ничего на это не ответила, только смерила его взглядом и снова отвернулась. И хорошо. Сил с ней спорить и убежать не осталось. Кажется, ему стоило немного отвлечься от того, что показал Один, и перестать лично мониторить ситуацию, изводя разведчиков, информаторов и всех, кто попадался под руку. Возраст брал своё, и сидеть несколько ночей подряд становилось не так просто, как ещё лет десять назад.
Он отодвинул кресло, посмотрел на часы, тут же забывая, зачем и что там увидел, и со вздохом сказал:
— Думаю, на сегодня пищи для размышлений более чем достаточно. У вас есть ещё вопросы, ваше высочество?
Хелена задумчиво прищурилась. Её ногти ударили по подлокотнику.
— Да, пожалуй. Раз уж мы заговорили про Райдос и отчуждение… Правда, что бойкот снят и завтра на приёме появится его представитель?
Сэр Рейверн качнул головой.
— Увы. Альянс пошёл на уступку человеку, написавшему, что Райдос «глубоко сожалеет и приносит все возможные извинения» за действия покойного императора, желает «смыть пятна позора со страны» и наладить отношения с теми, кому они навредили во время войны.
Хелена поморщилась.
— Звучит отвратительно.
— Почти дословная цитата, ваше высочество, — фыркнул Рейверн.
Она закатила глаза.
— Значит, Дегнар Старк жаждет пожать руку Элиаду Керреллу?
— Императора не будет на приёме.
Веселящееся выражение сползло с лица Хелены, сменившись непониманием.
— Но кто тогда?
— Принц. Старк недавно объявил некого человека братом и даровал ему титул. Удивлён, что вы об этом не знаете.
— Я была занята чтением, — Хелена сморщила нос.
Пальцы впились в тонкий корешок книги.
Лиф говорил о нём. О человеке, с которым Старк проводил много времени после коронации. Настоящий император.
Она облизнула губы и резко поднялась. Ничего не говоря, дошла до двери; пальцы уже легли на изогнутую ручку, но…
— Что вы об этом думаете? — спросила Хелена, оборачиваясь.
Расслабившийся было Рейверн снова выпрямился.
— Это решение Альянса, — он развёл руками. — Моё слово ничего не значит.
— Я спрашиваю не об этом.
Он замер на мгновение, всматриваюсь в неё. В её тоне, в холодном требовательном взгляде с прищуром, в поднятом подбородке было что-то знакомое, напоминающее, почему Гардиан Арт считал, что именно его дочь должна взойти на престол.