— Говорю же, не знаю, — продолжала упоенно рыдать Катя. — Мы сидели и разговаривали…
— О чем? — перебила ее Инна.
— О творчестве, — призналась наконец подругам Катька. — О своих проблемах он мне уже все выложил. И мы говорили с ним о его творчестве. Он обещал мне завтра показать свои картины.
— Почему завтра? — строго поинтересовалась Инна. — Почему не сегодня?
— За кого ты меня принимаешь? — сердито глянула на нее Катька внезапно просохшими глазами. — Он живет в мастерской. Значит, если бы я поперлась к нему сегодня смотреть его картины, то это было бы равнозначно тому, что я отправилась к нему домой. А я девушка порядочная!
Инна только рукой махнула. Хочет Катька притворяться, дело ее. В конце концов, у человека шок. Не каждый день потенциальный жених заканчивает свою жизнь прямо перед тобой за нарядно накрытым столом, уронив голову в тарелку с десертом.
— Между прочим, в жизни моей бабушки был похожий случай, — задумчиво разглядывая мертвого Сержика, произнесла тем временем Мариша. — Правда, тогда они с кавалером не ходили в ресторан. Он просто пришел к ней в гости с тортиком, чайными розами и бутылкой кагора, собираясь сделать моей бабушке предложение руки и сердца. Ну, это у них вроде традиция такая была. Он ее замуж звал, а она отказывалась. Вот и в тот раз сели они за стол, отрезал он им обоим по куску тортика, выпили они кофе. Бабушка уже вся в приятном предвкушении того, как в очередной раз откажет своему жениху. А кавалер возьми, да и шлепнись прямо мордой в тарелку с тортом.
Катя с любопытством уставилась на Маришу.
— И что было дальше? — спросила она, похоже, приходя в нормальное состояние.
На это указывал хотя бы тот факт, что Катя вытащила из сумочки свою пудреницу и приготовилась освежить лицо. Но пока она выжидательно глядела на подругу, требуя окончания рассказа.
— Дальше все было очень скверно, — помрачнела Мариша. — Кавалер этот оказался полковником, да не просто полковником, а еще и чекистом в отставке. Быстро приехали его товарищи и, не задумываясь, обвинили мою бабушку в смерти их друга.
— Ой! — содрогнулась Катя.
— Хорошо, что вскрытие однозначно показало: пенсионер скончался от сердечного приступа. Переволновался, бедняга. Не шутка в его возрасте каждый уик-энд получать отказ от любимой женщины. Но в общем, бабушке все же пришлось несладко. Чекисты весь дом перерыли, все надеялись найти препарат, которым злодейка-бабушка отправила на тот свет их товарища, замаскировав свое преступление под несчастный случай. И напрасно бабуля пыталась им доказать, что, будь у нее такое намерение, она бы постаралась осуществить его в другом месте, не привлекая к своей персоне столь пристального внимания. Все напрасно. Еще хорошо, что времена уже были хрущевские. И чекисты не могли лютовать, как в тридцатые годы. Но все равно бабушка еще довольно долгое время чувствовала на себя пристальное внимание тех людей. Они ей, как мне кажется, так до конца и не поверили.
— И ты думаешь… — дрогнувшим голосом спросила у подруги Катька. — Ты думаешь, что меня могут обвинить в смерти Сержика?
— К гадалке не ходи! — заверила ее Мариша. — Обязательно обвинят!
— Ой! — роняя пудреницу на пол, побледнела Катька. — Но я ведь ничего такого… Он все сам!
— Что именно, ты можешь нам сказать? — рассердилась на нее Инна. — Как все было?
Да очень просто, мы сидели и разговаривали, — растерянно заговорила Катя. — Горячее уже съели. Нам принесли десерт. Ему зеленый чай и пирожное. А мне кусок тортика и кофе.
Тут Катька бросила в сторону Мариши затравленный взгляд.
— Я свой десерт съела, а Сержик в это время в туалет ходил. Вернулся, сел за стол, глотнул чаю, вдруг сморщился, к животу руку прижал, побледнел, позеленел и рухнул на стол.
— Нехилый эффект! — задумчиво произнесла Инна. — Если он чаем траванулся, дело плохо. Мигом заявят, что, пока его не было, ты в его чашку что-то такое подсыпала.
— Ой! Ой! — заголосила Катька. — Что ты такое говоришь? Зачем мне его убивать? Он же мой потенциальный жених был. Разве женихов убивают? Да еще в наше время, когда их и так мало осталось?
Впрочем, приехавшая на место происшествия милиция отнеслась к оправданиям Катерины с прохладцей. И, не особо церемонясь с ней, Катю забрали в отделение.
— Я так и думала, что добром этот вечер не кончится! — убивалась Мариша. — С самого начала идти не хотела. Как чувствовала.
— Но ты же этот вечер сама и организовала, — напомнила ей Инна.
— Правильно! — согласилась с ней Мариша. — Но идти мне определенно не хотелось. И вот видишь, какой результат! Серж сконался, Катька — в милиции. А все потому, что я свою интуицию не послушала.
Инна молчала. Знаменитая Маришина интуиция была ей хорошо известна. Штука точная, вроде швейцарских механизмов, и никогда не подводила.
— А я, если хочешь знать, как услышала, что все три жениха изъявили желание отправиться именно в этот ресторан, сразу же недоброе почувствовала, — пробормотана Инна. — Угрозу какую-то, что ли.
— А кстати, где они сейчас, наши женихи? — оглянувшись по сторонам, произнесла Мариша.
Инна тоже принялась оглядываться. Но увы — ни Кирилла, ни Антона в ресторане уже не было. Будущий профессор и интеллигент в седьмом поколении поступил точно так же, как не имеющий толком даже среднего образования Антон, все университеты которого проходили, похоже, на тюремных нарах. А попросту говоря, оба жениха сбежали, оставив своих дам в весьма и весьма затруднительной ситуации: объясняться с милицией, прибывшей на место преступления.
А менты, они на то и менты, чтобы делать неверные выводы. Как и следовало ожидать, они первым же делом заподозрили в убийстве Сержика бедную Катерину, с которой тот сидел за одним столиком и у которой имелась масса возможностей подсыпать художнику чего-нибудь этакого в чай или еду.
— И что будем делать? — спросила у Мариши Инна, когда они наконец сумели выбраться из ресторана.
Была уже глубокая ночь. И опера, проводившие первичный опрос свидетелей и от которых подруги не скрыли, с какой целью и в каком составе явились в ресторан, предупредили девушек, что теперь их вызовут для допроса к следователю.
— В первую очередь нам надо выручать Катьку, — сказала Инна, так и не дождавшись от Мариши вразумительного ответа.
— Угу, — кивнула Мариша. — Впрочем, мотива у Катьки, чтобы убивать Сержа, никакого нет. Ее должны отпустить.
Что ты говоришь! — воскликнула Инна. — Будто бы мало людей и по меньшим подозрениям в тюрьмы сажают. Зачем ментам еще какой-то специальный мотив? Придумают чего-нибудь, и ладно.
— Но ты же слышала, опера предполагают, что это могло быть обычное пищевое отравление. На кухне из недоброкачественных продуктов ужин приготовили. И все, человеку каюк.
— Что же тогда один Сержик пострадал? — возмутилась Инна. — Да и вообще, пищевое отравление так быстро смертью не кончается. Он вполне смог бы доехать до дома, и только там ему могло стать плохо. Ну, или по дороге. Но никак не сразу после приема пищи.
— А кстати, что он ел? — спросила Мариша. — Ты случайно не слышала?
— Случайно слышала, — кивнула Инна. — На горячее он взял перепелов с гарниром из спаржи в сливочном соусе. А на десерт… Впрочем, до десерта дело не дошло.
— Да уж, отравиться перепелами со спаржей чертовски трудная вещь, — пробормотала Мариша. — Выходит, его все же отравили.
— Ясно, что отравили. Но это не Катька!
— Это нам с тобой ясно, — возразила Мариша. — А для ментов мы должны найти настоящие доказательства, что отравили Сержика в другом месте и другой человек. Или хотя бы, что такой человек в жизни Сержика имелся.
— Другими словами, опасный враг, способный на убийство художника? — насторожилась Инна.
— Вот именно, — кивнула Мариша.
— Предлагаешь покопаться в грязном белье бедняги?
А у нас есть другой выход? — с печальным видом осведомилась Мариша. — Катьку-то выручать в любом случае надо. А как? Только предоставить ментам настоящего убийцу. Инна призадумалась.