– Угу.
– Джесс рассказала тебе, где меня найти, да? Всегда знал, что она не может держать язык за зубами.
– Мои источники тебе неизвестны. Я здесь. Разве этого мало? – Она говорила, а руки ласкали его тело.
Он попытался ее оттолкнуть, но не слишком настойчиво. Ленни злился, но понимал, что и эту битву он проиграет.
– Господи, Лаки. Что дальше? Еще одна великолепная сцена в постели, и ты снова ринешься куда-нибудь за тридевять земель?
– И не надейся, – ответила Лаки с негодованием. – Я никогда не повторяюсь. Пора бы тебе знать.
– Все, что я о тебе знаю, тан это то, что ты сумасшедшая.
– Я тоже знаю, что я сумасшедшая. Шесть недель без тебя, на большее я не способна.
Ленни сел, обеими руками приглаживая волосы.
– Ну и стоила твоя сделка того? Ты ее заключила?
Она обняла его сзади.
– Все расскажу тебе утром.
Он покачал головой.
– Как ты сюда попала?
Лаки усмехнулась.
– Когда-то была форточницей. Разве я тебе не рассказывала?
– Ох, крошка, ты нечто совсем другое, поверь мне. Мне бы сейчас на тебя злиться.
Она пощекотала ему шею в самом чувствительном него месте.
– А ты злишься?
Ленни снова покачал головой.
– Ну что я должен делать?
– Ты должен целовать и любить меня. И у нас с тобой все будет замечательно. – Она продолжала гладить ему шею. – Я готова, – прошептала она дразняще. – А ты?
Ну как он мог сопротивляться? Он любил ее.
Ленни повернул ее и положил на спину. Потом наклонился и стал целовать. Обжигающие губы, медленные, жаркие поцелуи, в которые он вложил всю страсть, скопившуюся за полтора месяца.
Она блаженно вздохнула. Такое впечатление, что это ее первый поцелуй. Как будто кончилась диета, и ты ешь первую шоколадку за долгие месяцы. Как жаркий летний день после затяжных дождей. Как в первый раз, когда они занимались любовью на плоту на юге Франции, где никого, кроме них, не было.
Он целовал ее долго и страстно, пока оба не почувствовали, что готовы к тому чудесному путешествию, которое, они знали, ожидало их.
Он жадно гладил ее тело так, как только он один умел.
– О Господи! – простонал Ленни. – Я тебя все еще люблю, ты это знаешь?
– А ты думал, все кончено? – пробормотала Лаки, обвиваясь вокруг него и прикасаясь везде, куда могла дотянуться.
– Когда дело касается тебя, я не знаю, что и думать.
– Ты должен научиться мне доверять, Ленни.
Они занялись любовью, медленно, не торопясь, потом еще медленнее. Их тела слились, как будто ничто в мире не имело никакого значения. В тот момент ничто и не имело значения.
Она вся отдалась экстазу, наслаждаясь возможностью наконец быть с ним. Почувствовав приближение оргазма, Лаки прошептала ему на ухо:
– Я хочу кончить вместе с тобой. Давай кончим вместе.
– Согласен, леди. Теперь я без вас никуда.
– Я люблю тебя, Ленни, – счастливо выдохнула она. – Я так тебя люблю.
И они сделали так, как она хотела. И это длилось бесконечно.
Они заснули в объятиях друг друга и спали, пока не рассвело.
50
Эдди Кейн ходил взад-вперед по гостиной Кэтлин Ле Поль и торопливо говорил.
– Я по уши в дерьме. Не знаю, что делать. Вы не можете мне помочь. Лесли тоже не может. Микки послал меня. Я – неудачник. И но всему прочему, я ударил свою жену. – Он стукнул по лбу ладонью, таким образом выражая ненависть к самому себе. – Я никогда раньше не бил женщину. Вы понимаете, что я хочу сказать? Я ни разу не ударил женщину, и я ударил Лесли, а она самый милый человек на свете.
Кэтлин вовсе не хотелось слушать все эти потоки угрызений совести Эдди. Чего ей хотелось, так это побыстрее выставить его из дома.
– Как вы узнали мой адрес? – спросила она сердито, в уме подсчитывая, сколько он ей должен.
– Вы что, думаете, я с вами имел дело все это время и кое-что не выяснил? – запальчиво спросил Эдди. – Я пытался позвонить вам из машины, но не сумел пробиться. – Лицо его все более заметно подергивалось. – Мне нужен порошок, и чем скорее, тем лучше.
– Эдди, – терпеливо говорила Кэтлин, хотя терпение у нее было на исходе, до смерти хотелось выкинуть этого придурка вон, – я вам принесла пакет сегодня, еще на полторы тысячи долларов, которые, хочу вам напомнить, вы мне должны.
– Ага, правильно, так хотите знать, почему я поднял руку на свою жену? Хотите? – Теперь он ударил кулаком по ладони. – Она выбросила мой порошок в эту чертову помойку.
Проблемы других людей не интересовали Кэтлин. У нее своих хватало. Плевать ей, что там Лесли сделала. Но Эдди не мог остановиться.
– Ну и как мне к этому отнестись? Сказать: «Спасибо, любимая, что спасла мою душу»? Черта с два. Когда я, мать твою, захочу бросить, так я сам брошу. – Он подошел к окну и выглянул наружу. – Я в любой момент могу бросить. Вот сейчас мне это говно и не нужно вовсе. – Он повернулся к ней. – Вы должны мне помочь.
– Если вы думаете, что я держу запас в доме, то вы куда глупее, чем я считала, – заявила она, надеясь таким образом от него избавиться.
Но избавиться от Эдди было нелегким делом.
– Кэтлин, не надо со мной говорить, как с последним придурком. Идите, откройте сейф, или где еще вы там храните запас, и принесите мне немного.
– Эдди, я не могу поощрять такого рода поведение. Если вы еще раз придете ко мне в дом, я вам задницу прострелю. И всегда смогу сказать, что приняла вас заграбителя.
Он уже еле владел собой.
– Ладно, ладно, поступайте как хотите. Так я получу порошок или нет?
– Только за наличные.
Эта баба начинала действовать ему на нервы.
– Я вам утром заплатил наличными.
– То, что были должны. Теперь за вами опять долг. Вы ведь даже не заплатили за то, что ваша жена выбросила.
Он по-настоящему удивился.
– Дьявол! Я и за это должен платить?
– А кто, я? – спросила она холодно.
– Ну, я вам должен. Большое дело!
Становилось ясно, что есть только один способ от него избавиться.
– Подождите здесь, – резко бросила она – Ничего не трогайте.
Пока она ходила, он порылся в карманах. Все, что Эдди там обнаружил, это несколько кредитных карточек, водительское удостоверение и около двухсот пятидесяти баксов. Вот и все.
Он почувствовал новый укол совести, вспомнив сцену с Лесли.
– Я все выбросила, Эдди, – промолвила она, так легко и мило. – Мы начинаем новую жизнь.
Кого это она из себя изображает ни с того ни с сего, сестру милосердия?
– Надеюсь, ты шутишь, – угрожающе спросил он.
– Нет, – произнесла она с таким видом, как будто могла делать все, что ей заблагорассудится.
Он ударил ее так внезапно, что даже сам удивился. Одна увесистая пощечина, и Лесли оказалась на полу. Господи, да в тот момент он даже и не пожалел, что ударил ее. Эдди принялся рыскать по дому, все перерыл, повыбрасывал одежду из ящиков, посуду из шкафов. Потом он вернулся в комнату, где она все еще лежала на полу.
– Говори, куда ты его дела, мать твою, – заорал он.
Он увидел, что она плачет. Глаз уже начал опухать в том месте, где он поранил ножу своим кольцом.
– Я выбросила, – прорыдала она.
– Сука! – завопил он. – Ты знаешь, что я страдаю. Немного кокаина помогает мне прожить день. Ты просто сука, сосешь мою кровь. Тебе только деньги мои нужны, а теперь, когда их у меня нет, ты хочешь свести меня с ума.
– Эдди, я всего лишь стараюсь помочь тебе, – говорила она с несчастным видом. По лицу текли слезы.
– Если только на такую помощь ты и способна, то убирайся отсюда. Это мой дом, и, когда я вернусь, чтоб тебя здесь не было.
Он вылетел из дома, сел в «мазерати», и вот теперь он здесь, у Кэтлин.
Когда Кэтлин вернулась в комнату, он протянул ей четыре пятидесятидолларовые бумажки.
– Вот в виде аванса, или, если хотите, могу выписать чек.