Образ официантки, которой он недавно отказал, промелькнул в голове, и Рочдейл понял, что это не единственная часть жизни, от которой он готов сейчас отказаться.
– Я завязал с этой жизнью. Пришло время возвращаться домой.
И никогда больше не видеть Грейс.
Вильгельмина посоветовала Грейс как можно чаще ходить на светские мероприятия, важно, чтобы ее видели на публике, нужно хорошо проводить время и вести себя так, будто ничего не случилось. Потому что наверняка не только Маргарет Бамфриз слышала сплетни о пари Рочдейла. Если Грейс будет вести себя как обычно, говорила Вильгельмина, ее достаточно прочная репутация выдержит любые сплетни. Поэтому Грейс так и поступала. Сезон заканчивался, многие уже уехали на лето, но оставались светские вечера, которые можно посещать в любое время года.
Через неделю после столкновения с Рочдейлом Грейс приняла приглашение на карточную вечеринку в доме лорда и леди Рэймонд на Парк-лейн. В нескольких комнатах были расставлены карточные столы, а в других были сервированы столы с различными закусками и напитками, После долгой игры в вист в паре со старым лордом Хекстейблом, глухим как пень и выкрикивающим замечания к каждой игре, Грейс направилась в одну из чайных комнат, стараясь скрыться от старика. Комната называлась чайной, хотя напитки там подавались самые разнообразные. Большинство гостей, похоже, пили вино и херес, но Грейс заказала чай и направилась к столику в углу. После шумного карточного салона она смаковала эти несколько тихих минут в одиночестве. Она выпьет восстанавливающую силы чашку китайского чаю, вернется к картам и снова станет общительной.
– Ну-ну, не моя ли это благотворительница?
Грейс подняла глаза и обнаружила лорда Шина, явно пьяного, нависшего над ее столиком. Он был самым последним человеком, которого она хотела видеть. Грейс попыталась успокоиться, потому что ей ужасно хотелось дать негодяю пощечину.
– Не хочу показаться грубой, – сказала она, – но я бы предпочла побыть одна, лорд Шин. Я не желаю разговаривать с человеком, который сделал меня объектом скандального пари. – Она снова стала помешивать чай.
Шин проигнорировал ее слова и сел напротив.
– Ах, но вы должны позволить мне поблагодарить вас, миссис Марлоу. Я знал, что ваша оборона слишком тверда, чтобы ее пробить. Превосходная вы женщина. Старый Марлоу гордился бы вами. Я никогда еще не выигрывал с такой легкостью. И какой приз! Я уверен, что с Серенити выиграю Гудвудский кубок. Это лучший бриллиант в короне моих конюшен. Исключительная лошадь Серенити.
Грейс ничего не поняла.
– Вы выиграли кобылу лорда Рочдейла?
– Да. Вы не знали, что Рочдейл поставил Серенити против вашей добродетели? Ха! Я знал, что он не сможет выиграть. И теперь эта стройная кобылка проживает в стойле рядом с Альбионом, мерином, которого Рочдейл надеялся выиграть у меня. Ха! Дурак. Я видел, как она бежала в Ньюмаркете на прошлой неделе. Блестящий финиш. Наткнулся там на Рочдейла с одной из его девиц. Он, должно быть, уже тогда отказался от вас. Через два дня он доставил кобылу в мои конюшни, сказав, что я выиграл. Я знал, что выиграю. Не смог он победить вас, да?
Грейс перестала слушать его заплетающийся монолог о том, какими правильными оказались его мысли насчет нее и что она самая стойкая женщина в городе. Грейс сидела, онемев. Неудивительно, что она не слышала никаких сплетен о том, что она – любовница Рочдейла. Он проиграл пари, сказав лорду Шину, что не соблазнил ее. И пожертвовал своей любимой лошадью.
Святые небеса, он сделал это ради нее.
Грейс видела, как много эта лошадь значила для Рочдейла. Она не могла поверить, что он отказался от Серенити. Могло ли это означать, что он все-таки заботится о ней больше, чем о лошади? Грейс едва не застонала вслух. О, какой славный человек. Самый, самый лучший.
Пока лорд Шин радостно кудахтал о своем невероятном везении, Грейс поняла, что она несправедливо обидела Рочдейла, обвинив его в том, что он ни о ком и ни о чем не заботится. Он заботился. Достаточно, чтобы сделать вид, что не выиграл пари, достаточно, чтобы позволить ее репутации остаться незапятнанной, достаточно, чтобы проиграть свою лучшую лошадь кретину, сидящему напротив. И он сделал это до того, как она набросилась на него с обвинениями. Если она правильно поняла лорда Шина, Рочдейл пришел к нему на следующий день после их возвращения из Ньюмаркета. За два дня до того, как она ворвалась в его дом и наговорила ему ужасных оскорблений.
Разве могла она не любить человека, который проявил такую самоотверженность? Конечно, она не могла полностью простить его за то, что он вообще согласился на гнусное пари лорда Шина. Но Рочдейл сделал в этом глупом деле гораздо больше хорошего, чем плохого, и в результате в самом большом выигрыше оказалась Грейс. Рочдейл не только научил ее всем наслаждениям любви, но еще и понял, как сильно ей нужно было выйти из роли епископской вдовы и стать… самостоятельной женщиной. Он помог ей обрести новую жизнь, и она будет вечно благодарна ему за это.
Более того, когда в ее голову нахлынули образы и воспоминания о Рочдейле, Грейс поняла, что отчаянно любит его и хочет провести с ним весь остаток своей жизни. Потому что никакой другой мужчина никогда не узнает ее, настоящую Грейс Марлоу, так хорошо, как он. Боже помоги ей, она хотела просыпаться в его объятиях каждое утро своей жизни.
Но женится ли он на ней?
До этого Грейс не думала о том, чтобы снова выйти замуж, не хотела этого. Как и ее подругам, ей нравилась независимость, которую подарило ей вдовство, чистая радость свободы не быть ни в чьей власти, кроме своей собственной. И все же вот она, думает о браке, женится ли на ней Рочдейл, человек, который принес ей в подарок новую и, вероятно, более неудобную ипостась, чем та, что была у нее как у епископской вдовы. По своей воле позволить этому безрассудному, беспринципному, опасному мужчине получить власть над ней – над ее состоянием, над ее будущим, над ее телом, – всего несколько недель назад такое было бы немыслимо. И все же Грейс с таким страстным желанием подумала об этом сейчас, что у нее вдруг закружилась голова. Сможет ли она действительно провести всю свою жизнь с этим бесстыдным, безрассудным человеком? Готова ли она на самом деле отказаться от своей аккуратной, организованной, в высшей степени культурной жизни и позволить этому дерзкому авантюристу разрушить все?
Боже помоги ей, но она была готова. И сделает это, если сможет убедить его. И в то же мгновение в ее голове созрел план. План довольно ошеломляющий в своей гармонии. Самый дерзкий из всего, что она делала в своей жизни. Но новая Грейс Марлоу и сама была немного авантюристкой.
– Лорд Шин? – Она прервала его триумфальное квохтанье о своей победе, и он вопросительно поднял свои густые брови. – Вы, очевидно, человек, которому нравятся хорошие пари?
Он просиял:
– Это точно! Не могу устоять перед пари. Никогда не мог.
– Мне бы хотелось предложить вам пари.
Он удивленно вытаращил глаза:
– Пари? С вами?
– Если позволите.
– Но я не думал, что вы одобряете такие вещи. Добрая христианка, вдова и все такое.
– И тем не менее я хочу предложить пари. Но оно должно быть только между мной и вами, чтобы никто другой о нем не знал. Прежде всего вы должны дать мне слово.
– Да-да, я обещаю. Только между нами. Не скажу ни одной живой душе.
– Тогда хорошо. Вот что я предлагаю. Я держу с вами пари, что смогу заставить лорда Рочдейла жениться на мне.
– Жениться на вас?
– Пожалуйста, милорд, говорите тише. Я не хочу, чтобы это пари стало известно другим. Если я смогу заставить лорда Рочдейла жениться на мне, я получу лошадь, Серенити.
Лорд Шин запрокинул голову и расхохотался:
– Ах вы, хитрая лисичка. Вы хотите, чтобы он соблазнил вас, но не раздвинете ноги без обручального кольца. И теперь думаете, что он согласится надеть кандалы, только чтобы заполучить вас в свою постель? Ха! Еще один легкий выигрыш. Рочдейл никогда не женится. Ни на вас, ни на какой другой женщине. Это не в его природе. А даже если и так, он предпочитает своих легкомысленных пташек, а не чопорных благотворительниц. Но вы думаете, что сможете затащить его к алтарю, да?