Честно говоря, я совершенно не ожидала увидеть ее в особняке семьи Морэ – была уверена, что, передохнув здесь после нахождения в замке Ламьель, она отправилась на родину, в Ордалон.
– Я рада, что ты пришла в себя. Духи сказали мне о присутствии Темных Отражений.
– Темные Отражения? Здесь? Снова?
– Они оказались внутри тебя, в твоем теле, в твоей голове, и мы не могли выгнать их, не причинив тебе вреда, – виновато сказала Лаэс. – Что ты видела, Беатрис? Что они заставили тебя пережить?
– Они мучили меня, хотели, чтобы я поверила в то, что вас – вас всех – никогда не существовало. Как не существовало и Ламьель, и самого Ордалона. Должно быть, таким образом они мстили мне за смерть своей госпожи.
– А ты? – тихо спросила Дайана.
– А я, – улыбнулась, – им не поверила. И тогда, по всей видимости, Темным Отражениям ничего не оставалось делать, как меня отпустить. Они ушли, Лаэс?
– Да, их больше нет. – Но голос ведомой духами звучал напряженно. Что-то определенно ее беспокоило.
Поднялась суматоха – все наперебой предлагали мне отдохнуть, поспать, горячего чаю и «восстанавливающего силы шоколада». Последняя фраза принадлежала, конечно же, сладкоежке Дайане. И из всех предложенных вариантов оно оказалось мне милее всего.
Я поднялась, поморщившись. Алистер с тревогой спросил:
– Ты уверена, что не хочешь отдохнуть?
– Я уже достаточно наотдыхалась, – фыркнула я. – Настолько, что не хочу видеть кровать в течении как минимум нескольких часов.
Он улыбнулся своей сдержанной улыбкой, которая затронула и его потрясающие глаза – цвета горячего шоколада.
– Хочу шоколад, – буркнула я. – А еще одеться, так что все брысь! Особенно ты, Конто. То, что ты барс, не дает тебе право лежать на моей постели.
Он громко фыркнул и красноречиво покосился в сторону Алистера. Я покраснела до кончиков ушей, заслужив лукавую усмешку Конто. А ухмыляющийся барс – презабавнейшее зрелище.
Наконец комната опустела. Я расчесала волосы, позволяя им темными шелковыми волнами спадать на спину и плечи, чуть подкрасила бледное лицо, тронув тенями глаза и нежно-розовым блеском – губы. Неторопливо оделась, вопреки обыкновению выбрав достаточно яркий наряд – тонкое кремовое платье до самых пят, атласной лентой перехваченное в талии. После всего, что произошло в Ордалоне – и того, что пришлось пережить в моем странном сне, я решила, что заслуживаю немного побыть принцессой. К тому же Дайана, после смерти Ламьель избавившись от проклятия хрустальности, свой титул Хрустальной принцессы потеряла. К счастью для всех нас.
Увидев меня, она восхищенно ахнула:
– Ох, Беатрис! Ты такая, такая…
Я звонко рассмеялась.
– И ты тоже восхитительна. Ты, конечно, прекрасно смотрелась и в образе хрустальной статуи, но живой ты мне нравишься гораздо больше.
Дайана рассмеялась в ответ. Тут же посерьезнела, вдруг показавшись намного старше своих двенадцати лет.
– Я рада, что с Ламьель покончено. Жалко только, что вернуть свои силы папа уже не сможет.
Я присела рядом, чтобы мое лицо оказалось на уровне ее лица, взяла за руку.
– Дайана, папа безумно тебя любит. И свои силы он отдал, чтобы защитить тебя. И он будет защищать тебя всегда, даже несмотря на то, что уже никогда не станет чародеем.
Она покивала, грустно глядя в мои глаза. Сказала тихо:
– Жаль, что я не могу поделиться с ним своей силой. Зачем мне этот Истинный Дар, о котором столько говорят, если я не могу помочь папе?
– Но ты помогла ему уничтожить Ламьель. Если бы не твой дар… Только подумай, скольких людей ты спасла!
Дайана неуверенно улыбнулась.
– Ладно, – решительно сказала я, поднимаясь. – Я знаю, что может нам обеим сейчас помочь.
Последовало двухголосное и радостное «Шоколад!». Держась за руки, мы поспешили на кухню.
Пока я пребывала в колдовском сне Темных Отражений, Алистер нанял новую экономку – немолодую улыбчивую Агату (она настаивала, чтобы мы называли ее Агатой и никак иначе). Она долго сетовала, какая я худенькая и как сильно весь дом волновался за меня. Вогнала Алистера в краску, сказав, что слышала, как он ночами не спит и все ходит, ходит возле моей комнаты в ожидании часа, когда я проснусь.
Мне было жаль миссис Одли и Митси, которые попались на пути Темных Отражений. И хотела бы я, чтобы финал их столкновения со слугами Ламьель был иным, нежели превращение в пыль… жаль, что судьбу, как истории из книг Сказочника, не перепишешь.