А вот мысль, что я – обычная девушка из немагического мира, могу стать самой что ни на есть настоящей чародейкой…
Эта мысль кружила голову сильнее крепкого вина.
Глава восьмая. Танец обезумевших теней
День, которого мы ждали с ужасом и надеждой, что все еще может обойтись, все-таки настал.
Мы сидели в гостиной, пили приготовленный Агатой чай. Доставила она его к нам весьма своеобразно – чашки, аккуратно балансируя в воздухе и не проливая ни капли на вычищенный ковер, подлетали прямо в руки. Действительно – к чему подносы, если в твоем арсенале магия управления предметами? А наблюдать за тем, как она готовит пирог, было еще увлекательнее: под пристальным взглядом Агаты мука сама сыпалась в миску, из стакана лилась вода, разбивались о край миски яйца, а венчик усердно перемешивал зажившие своей собственной жизнью ингредиенты. Наверняка такая концентрация давалась Агате нелегко, но она тратила свои силы не понапрасну: пару часов спустя мы с удовольствием поглощали вкуснейший воздушный пирог.
Именно в этот момент, толком не успев как следует насладиться бисквитно-ягодной сладостью, я поняла: что-то не так. Запив чаем застрявший в горле кусок, прислушалась к своим ощущением. Зябко поежившись, выдохнула, и в изумлении замерла, когда изо рта вырвалось облачко пара. Перевела взгляд с обнаженных рук, враз покрывшихся мурашками, на сидящих напротив меня Алистера и Дайану и увидела растерянность на их лицах.
А в следующее мгновение все вскочили на ноги под аккомпанемент разбивающихся наверху зеркал. И странного стрекота, похожего на… Хруст ломающегося льда. Да, его, не иначе.
– Господин Льдов, – прошептала я.
Поднявшись, Алистер закрыл дочку своей спиной. Ари вскочила со своего места. Вслед за ней я и Конто бросились к лестнице. Взлететь на второй этаж, откуда доносился характерный треск, мы не успели.
Он неторопливо спускался по ступеням навстречу нам, легко скользя рукой по перилам. И под прикосновениями его пальцев, и там, где ступала его нога, расчерчивали скучную банальность инеевые узоры. Покрывший стены и пол рисунок инея, какой обычно покрывает зимой стекла, захватывал все большее пространство.
Глаза Господина Льдов оказались подобны отколовшимся от айсберга прозрачным осколкам. И радужка, и белки, неотличимые друг от друга, были окрашены в светло-бирюзовый цвет. Даже черный зрачок исчез, будто бы холодная сущность Господина Льдов покрыла его тонкой вязью инея, скрыв от любопытствующих взглядов. Волосы его были что снег и доходили до широких плеч. Из одежды на Господине Льдов были лишь свободные светлые штаны, торс оголен и покрыт причудливыми голубыми узорами.
Я не могла отвести от него взгляд – возможно, виной тому было странное оцепенение, сковавшее тело. Я отрешенно взглянула вниз. По моим ногам вверх вились тонкие змейки инея. Тело холодело с каждым мгновением, и вместе с ним таяла моя решимость защитить Дайану от Господина Льдов, жаждущего заполучить ее дар. Стало вдруг все равно, что случится с ней, что случится с нами…
Ари и Конто застыли как статуи в полушаге от лестнице, по которой спускался повелитель Ледяной Пустыни. Я видела, как их тела оплетает иней, как разукрашивает одежду Ари в причудливые серебристо-белые тона. Видела, как сглаживаются черты их лиц: дерзкая Хранительница умиротворенно прикрывает глаза, а блеск в глазах Конто тускнеет. Барс садится на задние лапы, обнимая их пушистым хвостом.
Было ли мне до этого дело? Нет. Понимала ли я, что происходит? Да, но… отстраненно.
Так усталый путник закрывает отяжелевшие веки, хотя знает, как опасно засыпать среди снегов. Ты просто не можешь сопротивляться этому зову – единственному, кто имеет сейчас над тобой абсолютную власть.
Я бесстрастно наблюдала, как Господин Льдов достигает последней ступени, как проходит мимо меня, подняв маленький вихрь, который отозвался блаженным холодком на коже. Была равнодушна, когда повелитель Ледяной Пустыни подходил к Дайане. Но все изменилось, когда он поднял руку, чтобы прикоснуться к ней.
Не знаю, откуда пришло это понимание… но я знала, что должно произойти в следующее мгновение. Знала, что Господин Льдов коснется лба Дайаны своей рукой. И в тот же миг заморозит ее, сотворив почти те же чары, что и Ламьель когда-то. Только вместо хрустальной он сделает ее ледяной. И когда разобьет ледяную статую, которой станет милая Дайана, заполучит ее Истинный Дар – то, за чем он и пришел в особняк семьи Морэ.
И тогда что-то внутри меня переменилось. Сломалось, хрустнуло со звуком треснувшего льда… Как будто на меня – оцепеневшую, отрешенную, находящуюся во власти усыпляющих чар – вылили ушат ледяной воды… или же, напротив, на мгновение окунули в жерло вулкана. По венам побежал дикий огонь, жар опалил щеки, а в самом сердце – я внезапно почувствовала каждую клеточку своего, прежде онемевшего, тела – алым цветком вспыхнуло пламя. Некая сила, которой в тот момент определения я не нашла.