Я кивнула. Герговаль, переданный Конто прямо в руки Высокому суду, явно прибегнул к помощи предсказателя: он знал о грядущем пробуждении Исполинов, он знал об артефакте, способном «выкинуть» его в другой, более безопасный, мир. Он знал даже где искать скрижаль Фираэль и какими именно чарами пробить брешь в хрустальном барьере, что до сих пор почти никому не удавалось – жрицы Фираэль умели хранить свои секреты.
Хотелось верить, что Высокий суд вытянет из одноглазого колдуна правду и узнает, кем был его таинственный осведомитель. Надеюсь, заслуженная кара постигнет и самого предсказателя – ведь зная страшное будущее, он ничего не рассказал ни обычным людям, ни чародеям, явно находясь на стороне колдунов. Кто знает, как долго информация, от которой зависели жизни миллионов людей и существ Ордалона, тщательно скрывалась?
– Так чего мы ждем? – Ари вскочила с места.
– Меня туда не пустят, – хмуро сказал Алистер. – Устав Круга очень строг. То, что когда-то я был чародеем, ничего не значит сейчас, когда чародеем я уже не являюсь. На собрание придется пойти тебе, Конто и Беатрис.
Желудок подскочил куда-то к горлу. Я?! Среди могущественных чародеев Ордалона?
– Папа, а как же я? – нахмурилась Дайана.
– Милая, ты…
– Я чародейка. И Истинный Дар. А всегда остаюсь в стороне.
Алистер прикрыл глаза, испустил протяжный вздох.
– Ты права. Я иногда слишком тебя оберегаю. Тебе будет полезно побыть в обществе чародеев, да и там тебе ничего не угрожает.
– Спасибо, папа! – Дайана подпрыгнула на месте и звонко поцеловала его в щеку.
Алистер смущенно улыбнулся – сдержанный, прячущий свои чувства глубоко внутри, он не привык к бурным проявлениям эмоций. Иногда мне этого не хватало, но я понимала – его не изменить. И приняла это как данность. Но в Алистере было то спокойствие и уверенность, которых мне сейчас так не хватало. Мы уравновешивали друг друга, дополняли друг друга, и связь между нами становилась все крепче день ото дня.
И хотела бы я просто взять и остановить мгновение, чтобы в полной мере насладиться им. Побыть рядом с любимым человеком, целовать его перед сном и засыпать в его теплых объятьях. Но Ордалон не оставлял нам шанса пожить размеренной и спокойной жизнью. Битва с Ламьель, столкновение с Леди Ночь, охота за колдуном и вторжение Исполинов… Снова нужно было куда-то идти, решать – спасаться или сражаться, бежать или догонять. Некогда оглядываться назад, нельзя остановиться и удержать в ладонях ускользающее мгновение.
Алистер словно бы почувствовал, что творится в моей голове. Пока Агата хлопотала, вновь собирая нам провизию в дорогу – попытка Ари убедить ее, что до резиденции Круга Чародеев от одного из зеркальных порталов особняка идти совсем недалеко, с треском провалилась – Алистер подошел ко мне. Бережно приобнял за талию, притянул к себе и поцеловал в висок.
Лисичка Дайана лукаво поглядывала на нас сквозь приоткрытую дверь гостиной. Настала моя очередь смущаться, хотя я явственно видела в глазах бывшей Хрустальной принцессы одобрение и неприкрытую радость. Мы действительно сильно привязались друг к другу за время, прошедшее с тех самых пор, когда я только приехала в Реденвуд. И то, что Дайана была не против наших – только зарождающихся – отношений с Алистером, для меня значило очень много.
– Что тебя терзает? – тихо спросил он, не выпуская меня из объятий.
Сложно было облечь в слова все то, что сейчас происходило внутри меня.
– Просто… Моя предсказуемая до зубовного скрежета жизнь в одночасье слетела с катушек. Не могу сказать, что мне это не нравится, но… Исполины – это не Ламьель с ее проклятиями и даже не Леди Ночь с ее ложной реальностью. Исполины – это гигантская угроза всему живому в Ордалоне.
– Знаю, – глухо ответил Алистер. – Каждый из нас жил все это время в смутном ожидании того часа, когда Исполины проснутся. Каждый из нас этого страшился и каждый надеялся, что угроза минует. Хотя бы в этом поколении, в этой эпохе. Что катастрофа грянет когда-нибудь потом, но только не сейчас. И, честно говоря, даже зная, что Джиневра предсказала нападение тварей Герговаля на Хрустальные Земли, даже веря в ее провидческий дар… Трудно поверить в то, что совсем скоро должно случиться. Просто не укладывается в голове, что скоро за Ордалон разразится настоящая война. А разразится она непременно. Исполины не простят людям вторжения, не потерпят их нахождения в родном мире.