Сердце защемило. Я уходила, оставляя Хранительницу в одиночестве. Да, я была в чужом мире, но меня ждали в моем. А кто ждал ее?
– Иди, милая, – поторопила меня хозяйка дома. – Я закрою завесу за тобой.
Выйдя наружу, я сразу поняла, куда мне следует идти. Участок леса с открытым выходом в Ордалон резко выделялся – он единственный здесь был зеленым и ярким, открывая то, что таилось с той стороны. Я шагнула вперед и оказалась в уже знакомом мне месте. Гнилые пни и черные деревья исчезли, в кустах обнаружились часы мистера Морэ – цепочка порвалась, но крышка не отлетела, и мой драгоценный оберег был цел и невредим. Это придало мне уверенности. Правда, она тут же бесследно растаяла, когда я поняла – я снова осталась одна.
Глава семнадцатая. Город-озеро
Трудно, поверить, но наступил тот долгожданный час, когда лес остался позади. Я шла, беспрестанно гадая: эта Изнанка леса – она существовала в каждом лесу, как и его хранительница? Если так, то страшно представить, скольким людям пришлось вступить на эту опасную дорогу. Дорогу вечного одиночества и борьбы за чужие жизни…
Судя по карте, до города-озера оставалось совсем немного. Я не могла отучить себя от привычки озираться по сторонам и оглядываться при малейшем шорохе – не хотела быть неподготовленной к встрече с шаатами, – и крепко сжимала кинжал в руке, оставляя ножны пустыми. Я понятия не имела, как мне теперь найти Ари, но еще больше меня волновало другое: что произошло, когда я попала на Изнанку леса?
Прежде чем уйти, я тщательно оглядела место, где перед моим исчезновением стояла кошка-метаморф. Увидела кровь, но она принадлежала не Ари – слишком темная и густая, определенно, шаатская. И то, что я не нашла ее бездыханного тела – само по себе хороший знак, значит, она для чего-то нужна была диким, раз они оставили ее в живых. Вот только зачем она им понадобилась? Сердце-то у меня…
Я обогнула рощицу с невысокими деревцами с пышной золотистой листвой и оказалась прямо на берегу чистейшего озера. Я могла хорошо рассмотреть его дно – песок, камни и ни намека на скрывающийся под водами город. Но карта упорно утверждала обратное.
Я закатала ее в рулон, убрала в сумку и вложила кинжал в ножны. Вошла в озеро, оказавшееся удивительно теплым. Ласкающая кожу вода дошла до талии, потом до шеи – мне было все сложнее балансировать и удерживаться прямо. Тогда я закрыла глаза и погрузилась под воду – не нырнула, просто пошла вперед по дну.
Поняв, что ничего не произошло, с досадой открыла глаза. И ахнула. Я стояла посреди города, дома в котором сложены из голубоватого минерала, а вместо мощеных плитами улиц – мягкий песок. Широкие улочки, многочисленные прохожие, ничуть не удивившиеся моему внезапному появлению.
Я осторожно втянула в легкие воздух. Я дышала! И платье на ощупь казалось сухим. Выдохнула, ожидая хотя бы увидеть пузырьки – ничего подобного. Подняв голову вверх, я долго изучала обычное голубое небо. Да, тут не было деревьев – как и водорослей, которых я отчего-то ждала, но в целом город едва отличался от своих собратьев. Только странный материал, из которых построили дома, вносил в окружающую обстановку особый колорит.
Сдавшись, я покачала головой. Бесполезно пытаться найти в происходящем хоть какую-то логику. Все, что мне остается – просто принять правила игры, создателем которой был сам Ордалон.
Прохаживаясь по улицам Ильмарата, я с любопытством разглядывала прохожих. Мысленно я разделила их на три категории: чужаков, с внешностью совершенно обычной – смуглой или розоватой кожей и ярким цветом глаз; проживающих в городе не так давно – у них глаза, волосы и лица были чуть поблекшими, словно от долгого пребывания в воде; и, собственно, коренных жителей – их отличить было проще всего. Их глаза были почти прозрачными, а волосы – изумительных оттенков аквамарина – от нежно-голубых до светло-зеленых.
Милая девчушка с салатовыми волосами проводила меня до кузнеца. Пока я рассеянно гадала, не умеет ли она обращать худенькие ножки в чешуйчатый хвост, юная жительница города-озера вела меня по улицам, уверенно петляя между поблескивающих на солнце домов. Привела к кузнице и, торопливо простившись, умчалась по своим делам.
Потянув за блестящую ручку, я открыла дверь и вошла внутрь. В тот же миг меч, прежде спокойно висящий на стене, сорвался с нее и подлетел ко мне. Крутанулся в воздухе, лег горизонтально, холодным лезвием касаясь моей шеи.
Я боялась даже вздохнуть.