Снова настала пора томительного ожидания – ее замок, ее крепость находились слишком далеко от людских земель и Ильмарата.
Ожидание скрасила горячая ванна с душистой пеной и рассыпанными по пенному облаку благоухающими лепестками роз. Когда гостья явилась в замок на призыв, Ламьель даже не потрудилась выйти из ванной.
– Мне нужно знать обо всех чужаках, что посетили Ильмарат за эти несколько дней, – вместо приветствия обронила она.
Кеханна смотрела на нее в растерянности.
– Но… Ламьель… в Ильмарат приходит столько людей…
– Это не обычный человек. У нее – или же него – должно быть сердце Истинного Дара. – Ни к чему ей было знать, как опасна для Ламьель его магия. Ни к чему показывать свою уязвимость.
– Но…
Ламьель резко поднялась, заставив воду в ванной всколыхнуться и душистой волной выплеснуться на каменный пол. Совершенно не стесняясь своей наготы, подошла к несговорчивой гостье.
– Если будет нужно, ты опросишь каждого в Ильмарате – и будешь делать это до тех пор, пока не узнаешь о человеке с сердцем Истинного Дара – рубиновом сердце, хранящем в себе великую магию. Кто-то непременно должен был заметить – или почувствовать – его. А если нет… – Ламьель коснулась пальцами гладкой щеки Кеханны. По пальцам колдуньи заструилась вода, лицо нимфы посерело, разом лишившись красок. Прохладная вода стекала по руке Ламьель и с тихим звоном капала на пол.
Кеханна подалась вперед, задыхаясь – ей мучительно не хватало влаги, которую из ее тела вытягивала Ламьель. Кожа потрескалась, казалось, готовая в любой миг осыпаться.
– Я все сделаю, – прохрипела нимфа.
– Вот и славно, – широко улыбнулась Ламьель, разрушая чары. Капельки воды медленно поднялись с пола, прильнув к ее руке, и заструились к пальцам. А от них живительная влага вернулась в тело Кеханны, даруя ей возможность жить.
Ничто не вдохновляет людей на свершения лучше, чем страх. Не прошло и нескольких часов, как Кеханна привела в замок Ламьель бледную и испуганную нимфу.
Отана рассказала колдунье все, что той нужно было знать – о странной девушке, от которой волнами исходила невероятная сила. И о том, что когда они встретились во второй раз, при ней этой силы уже не было.
Ламьель отпустила обеих нимф – они были настолько испуганны, что даже мучить их было не интересно. К тому же, их страх уже успел насытить Ламьель.
Так кто же эта странная незнакомка и какое отношение она имеет к сердцу Хрустальной принцессы?
Глава двадцатая. Удивительный зоопарк мистера Келбро
На этот раз дорога до особняка мужчины с желтыми глазами заняла куда больше времени. Я чувствовала себя разбитой – ночью отдыхала моя душа, но не тело. Нервно передернувшись при мысли о грубом вторжении чужой души, я ускорила шаг. Оставалось только надеяться, что мне не придется столкнуть с последствиями этой странной магии.
К полудню я наконец добралась до дома желтоглазого. Я порядком вымоталась, но мысль о томящейся в клетке Ари придавала мне сил.
Днем проникать в чужой дом было, безусловно, весьма рискованно, но я не могла дожидаться ночи – кто знает, зачем незнакомцу понадобилась Ари и что он сделает с ней? На любителя кошек он походил в последнюю очередь.
Я приблизилась к запертым воротам. Гусеницы, серебрясь в лучах высоко стоящего солнца, спали – ровно в том положении, что и прежде. Невольно позавидовав их долгому и спокойному сну, я вынула из сумки живой ключ. Осторожно приблизила его к замку на воротах. Зажатая в пальцах кость обросла плотью и потеплела. Старательно гоня из головы мысль, что держу в руках чей-то оторванный палец, я вставила ключ в замок и без помех провернула.
«Только не скрипите!», – взмолилась я.
Словно услышав мой мысленный крик, ворота распахнулись плавно и совершенно бесшумно. Я ступила на выложенную декоративными камнями дорожку и закрыла ворота за собой. Метнулась вправо, в сторону небольшого сада. Пригнувшись, добралась до особняка. Мне пришлось обойти его по кругу, чтобы добраться до открытого окна. Замерев, я прислушалась.
Услышала шаги и приглушенный голос, в котором без усилий узнала голос мужчины со странными глазами.
Мне пришлось простоять под солнцепеком не меньше получаса, прежде чем я услышала, как шаги удаляются. Нужно было решать – оставаться тут, снаружи, в ожидании момента, когда желтоглазый надумает покинуть особняк или же проникнуть внутрь.
Приняв решение, я проскользнула через окно в комнату. Осмотрелась. Комната представляла собой некое слияние библиотеки и рабочего кабинета. Массивный стол, заваленный книгами всех толщин и размеров, стул, обитый бархатом, и шкафы до потолка, полностью закрывшие собой все четыре стены.