– Не голодна.
Ксандр нахмурился, но продолжать разговор не стал. Его как раз снова отвлекли. Только когда ужин закончился, сообщил:
– После ужина Мадлен проводит тебя в спальню.
А вот еще одна ложка дегтя в этой бочке не пойми чего. С одной стороны, Мадлен была кладезем всей информации: полезной и бесполезной. С другой – в прошлый раз она не получила в нос исключительно потому, что пришел дракон. Но и тут Алекс меня удивил, сказав рыжей:
– Я доверяю вам самое дорогое, миледи. Не разочаровывайте меня.
Достаточно громко, чтобы услышали если не все, то те, что был рядом с нами. Рыжая на этот раз пятнами не пошла, но присела в низком реверансе и оставалась в нем до тех пор, пока его величество не отбыл вместе с Вильгельмом и еще каким-то мужчиной. Мы же повернули в другую сторону. Правда, когда нырнули в один из коридоров, Мадлен перестала изображать лапочку:
– Что ты ему сказала? Чем его величество недоволен?
– Не больше того, что сказала вчера – ты меня ударила. Ему это не понравилось.
– Я не позволила тебе использовать магию, – надулась Мадлен.
– Видимо, ему не понравился метод. Но имей в виду – в следующий раз получишь сдачи вместе с разочарованием короля. А теперь лучше ответь, почему все смотрят на меня так, будто готовы сжечь на костре?
Улыбка рыжей расцвела всеми оттенками самодовольства, что только подтвердило мою теорию ее причастности к этому.
– А ты что хотела? Околдовала нашего короля своей магией. Он забыл о долге и приличиях, поселил тебя в своих покоях, ни на шаг от тебя не отходит, принимает, как самую важную гостью. Ходят слухи, что близость феникса свела его с ума.
– Какая близость?
– А ты сама подумай какая, – Мадлен подалась ко мне и практически прошептала мне это на ухо, – если вы делите одну постель на двоих. Его величество на тебе помешался. Даже искал способ избежать для тебя смерти. Но не нашел. Увы.
Если честно, я в своей жизни и работе много разных стерв повстречала: от моей одноклассницы, которая рассказала всему классу мой секрет, до коллеги, которая претендовала на мое место и в нашем соперничестве вела грязную игру. Но такого навыка сцеживать яд по капельке, как у дочери Вильгельма, не встречала ни у кого. И в то же время она зацепила меня вовсе не злобой, а смыслом слов. Который дошел до меня не сразу, но дошел.
– Ты что-то знаешь? – Я толкнула ее к стене, ухватила за рукава-буфы на ее платье так, что, кажется, под моими пальцами затрещал дорогой атлас. – Знаешь, как мне не умереть? Отвечай!
Я встряхнула ее как куклу, и в глазах рыжей промелькнула паника. Но в следующее мгновение она щелкнула пальцами и пол под моими ногами накренился. Я вскрикнула и отпустила Мадлен, пытаясь восстановить равновесие: добилась только того, что плюхнулась на задницу и проехалась по коридору до следующей развилки. Там уже ехать было некуда, да и пол резко выровнялся.
– Спасибо, Орсус, – пропела рыжая, одобряюще похлопав по ближайшей стене и медленно подходя ко мне: – Как здорово оказаться дома, где тебя даже родные стены понимают.
– А без магии слабо? – рыкнула я, не спеша вставать. Одно дело, когда против тебя обнаглевшая кикимора, совсем другое – живой замок. – Или боишься недосчитаться рыжих кудрей?
– Без магии не интересно, – хмыкнула она, а потом взвизгнула, когда я прыгнула и повалила ее на пол.
– Помогите! – заверещала она, и в коридоре появились стражники. Они оторвали меня от Мадлен и поставили на ноги.
– Что происходит? – спросил один из них.
– Феникс напала на меня, – теперь уже всхлипнула рыжая.
– Я не напада… – начала я и осеклась. Вот не буду оправдываться!
Стража проводила нас до самой спальни и оставила одних. Не хотели, но Мадлен страдальческим голосом их убедила, что все в порядке.
– Тебя не волнует, что Ксандр узнает правду? – поинтересовалась, когда мы снова оказались наедине друг с другом.
– Какую? Я скажу, что я защищалась. Он все равно выберет меня. Я не для этого рисковала своим будущим, чтобы ты появилась и все испортила.
– И для этого ты готова меня убить?
– Ты сама себя убьешь, а я утешу его величество.
– Утешишь?
– Стану его королевой.
Она наградила меня снисходительной улыбкой, будто уже надела корону. Мадлен, конечно, та еще хитропопая гадина, но почему-то меня не покидало чувство, что она знает больше, чем я и Алекс. Вот только ни за что не признается.
Я ей живой не нужна.
В итоге я снова полночи ночь ворочалась, и вовсе не из-за того, что приходилось делить одну постель на двоих. С этим я, наверное, уже смирилась, не сказать, что присутствие Алекса меня успокаивало, скорее, наоборот, но спонсором моей бессонницы все-таки был разговор с Мадлен.