– Как долго она прожила здесь? – задал вопрос Натаниел.
– Около года. Все это время она писала письма и ожидала кого-то или чего-то. Однако к концу выглядела… подавленной. И очень грустной. Словно начинала понимать, что ее соблазнили и бросили, как девчонку с фермы. Конечно, она беспокоилась за мальчика. Какое будущее могло ожидать незаконнорожденного испанца в Англии?
Шарлотта не знала, что и думать об этой истории. Они много узнали и в то же время почти ничего не узнали. Подтвердились лишь воспоминания Гарри.
– И куда же она уехала?
– Не знаю. Однажды она взяла мальчика, два саквояжа и исчезла. Оставила то, что не поместилось в саквояжи, и сказала, что пришлет за этими вещами позже. Однако я не ожидала от нее вестей. Таки случилось. Полагаю, она заплатила, чтобы ее отвезли обратно в Саутгемптон. Я решила, что она потом отправилась домой.
– Мы нашли мальчика в Лондоне, так что все сложилось по-другому, – сказал Натаниел.
В комнате надолго воцарилось молчание. Наконец Натаниел спросил:
– Как ее звали? Вернее, каким именем она пользовалась?
– Конечно, вымышленным, – заявила Дженни с уверенностью. – Она называла себя миссис Марден.
При этих словах хозяйки Шарлотта вздрогнула. Затем посмотрела на своего спутника, и тот тихо вздохнул.
Хозяйка же, казалось, не замечала реакции гостей. Поглядывая то на Шарлотту, то на ее спутника, она ожидала следующего вопроса.
Наконец Натаниел проговорил:
– Миссис Трешер, я должен снова спросить вас: говорила ли она когда-нибудь об отце мальчика? Пожалуйста, постарайтесь вспомнить, это очень важно.
Женщина нахмурилась. Помолчав минуту-другую, решительно покачала головой:
– Нет, мне она ничего не говорила, Она считала меня, как бы служанкой. Иногда она читала мальчику, и я слышала, как она читала. Читала всегда по-английски, из тех книг, что привезла с собой. И говорила сыну, что он должен хорошо выучить наш язык, потому что ему предстоит стать англичанином.
Шарлотта почти не слушала хозяйку – она была близка к отчаянию.
Натаниел же вдруг поднялся и подошел к книжной полке. Прикоснувшись пальцем к корешку одной из книг, пробормотал:
– Да, все верно: Байрон. Мальчик говорил, что мать читала ему из Байрона.
Хозяйка тут же закивала:
– Да-да, теперь, когда вы назвали это имя, я вспомнила: она очень любила эту книгу, но читала ему и другие. Например, из Библии.
– Может, вы слышали что-то еще, когда выполняли свои обязанности по дому?
– Она учила мальчика… быть гордым. Она и сама была гордой. Эти стало причиной его стычек с другими мальчиками из деревни. А однажды, поссорившись, он принялся кричать на них. Выкрикивал одно и то же слово, глядя на них свысока. Жена рыбака, которая услышала это, позже сказала мне, что он кричал: «Кланяйтесь, кланяйтесь!» Подозреваю, что он хотел, чтобы ему поклонились. Этот бездомный метис вел себя как маленький принц.
«О Господи, Господи…» – мысленно повторяла Шарлотта. Теперь она уже не сомневалась: эта испанка приехала в Англию после смерти Филиппа, когда Джеймс унаследовал титул. Приехала со своим сыном, чтобы заявить о правах мальчика в доме нового барона. Но как же Джеймс смог?..
Натаниел все еще стоял у книжной полки. Шарлотта повернулась к нему с отчаянием во взгляде.
Глаза же Натаниела, казалось, говорили: «Вам следовало позволить мне пойти на сделку с совестью, пока еще был шанс. Ради вас я пошел бы на это».
Возможно, ей действительно следовало согласиться, когда он предлагал. Боже, почему она не сделала этого? Теперь Шарлотта обвиняла только себя. Почему она так верила в Марденфорда? О, как же она ненавидела себя за свое упрямство!
– Если мальчик у вас, то где его мать? – неожиданно спросила Дженни; казалось, эта мысль только сейчас пришла ей в голову.
– Она привезла мальчика в Лондон. У нас есть все основания предполагать, что она умерла пять лет назад.
Дженни прищелкнула языком.
– Значит, она избавилась от своих оков. Если она не собиралась вернуться домой, ей надо было остаться здесь. Приходская церковь позаботилась бы о них. Мы все помогли бы ей, хотя она и была иностранкой. Лондон не место для бедняков. Странно, что она отправилась туда только через год.
«Да, действительно странно…» – промелькнуло у Шарлотты.
– Что ж, если мальчик находится у вас, я отдам вам вещи, которые его мать оставила здесь. – Дженни поднялась со стула. – Их немного, всего лишь маленький сундучок, и я не имею представления, что там внутри. Если вы пойдете со мной, сэр, я покажу, где он хранится.
Дженни направилась к двери. Она взглянула на Шарлотту, но та по-прежнему сидела на стуле, словно окаменела. Проходя мимо нее, Натаниел легко сжал ее плечо и, наклонившись к ней, прошептал:
– Не переживайте так, пожалуйста. Ведь мы пока еще ничего не знаем наверняка.
Шарлотта молча наблюдала, как ее спутник и Дженни выходят из комнаты. Оставшись одна, она со вздохом пробормотала:
– «Пока еще ничего не знаем»? Похоже, все уже ясно.
Глава 14
Во время обеда они старались делать вид, что ничего особенного не произошло. Хотя оба, конечно же, прекрасно понимали: над ними висел дамоклов меч.
«Что же делать? Как избежать того, что должно произойти?» – спрашивал себя Натаниел.
Шарлотта же едва прикасалась к подаваемым блюдам. Наконец, не выдержав молчания, она сказала:
– Пожалуй, вы правы, мы ничего не знаем наверняка. Во всяком случае, хочется на это надеяться.
Обед уже заканчивался, но Натаниел жестом велел ожидавшему приказаний слуге удалиться.
– Однако нельзя игнорировать то, что она использовала имя Марден, – продолжала Шарлотта, когда дверь за слугой закрылась и они остались одни.
Натаниел неохотно кивнул:
– Да, верно.
Она вздохнула и добавила:
– В конце концов, Джеймс… Возможно, он просто поддался обычной юношеской страсти.
– Да, конечно. – Натаниел опять кивнул. «Что же делать, что делать?» – спрашивал он себя снова и снова.
Шарлотта поморщилась и пробормотала:
– Однако то, что она называла себя миссис Марден… Возможно, это просто совпадение.
– Совершенно верно, – согласился Натаниел. Однако он понимал, что имя – далеко не единственное совпадение. И конечно же, такая умная женщина, как Шарлотта, тоже не могла этого не понимать.
Мать Гарри начала обучать его тому, как стать английским лордом. Женщина считала, что ее сын законнорожденный. И это, вероятно, означало следующее: она была тайно обвенчана, а затем брошена и обманута.
Натаниел знал обоих баронов Марденфордов. Знал не так уж плохо. Юноша, соблазнивший мать Гарри, никак не мог быть Филиппом. Филипп никогда не поступил бы так бесчестно.
– Вы что-то очень немногословны сегодня. – Шарлотта бросила взгляд на собеседника, – Собираетесь притворяться, что сегодня ничего не произошло?
– Думаю, лучше подождать, – ответил Натаниел уклончиво.
– Вам легко говорить. Вы не тот, чья жизнь может быть разрушена.
– Но и вы не та. Даже самый громкий скандал на этой почве, даже наихудший исход не повлияет на вашу репутацию.
Она изменилась в лице. «При чем здесь моя репутация? Ведь это может сделать меня несчастной», – говорили ее глаза.
Черт побери, он прекрасно все понимал. Вот почему ему так хотелось отсрочить серьезный разговор.
Шарлотта поднялась и медленно пошла мимо стола. Обернувшись, сказала:
– Теперь я понимаю; мне следовало дать вам понять, что нужно оставить это… расследование. Я поступила ужасно глупо, когда решила, что нам надо найти эту женщину.