— Туман? — Хаято поднял руку слегка вверх, ощущая ею холод, словно его голограммное тело получило свойство ощущать. Со стороны, откуда шел туман, проступила тень. Стражи с которыми пришел призрак стали ломаться как по волшебству. Изморось неизбежно переросла в дождь с зеленым неприятной отеком умирающего программного кода. Казалось, на землю падали совсем не капли дождя, а остатки кода локации. Все взоры обратились к тени, что ступала в тумане, и лишь Мукуро не стал стоять столбом и пошел на встречу туману, словно различая в нем знакомые черты любимого человека.
— Ну здравствуй, Хроме, — тихо произнес он и обнял хрупкую фигурку. Со стороны это напоминало слияние двух половинок одного целого, а на деле — встреча двух дорогих друг-другу людей. Девушка ничего не сказала и, лишь улыбнувшись в ответ, посильнее прижалась к Мукуро.
Последнее сражения в их жизни.
«Я проиграл?! Проиграл…» — на душе стало пусто, а под ложечкой противно засосало. Ветер трепал волосы, и, несмотря на то, что в этой компании лучших друзей появилась крыса, стреляющая глазами в сторону опустошенного блондина, Бьякуран не чувство ничего, кроме пустоты. Тьма сгущалась над Призраком, но сдать позиции и отказаться от мечты он не мог.
«Опустить руки и сдаться? Нет, такого правила нет в кодексе семьи Джессо!»
И пусть стражи повержены, сил на сражение с Тсунаеши Савадой у него хватит с головой. Выставив обе руки вперед, он выпустил из кончиков пальцев стальные тонкие тросы, что больше напоминали паутину. Все они устремились к Тсунаеши. Савада ловко увернулся от нескольких, но их было слишком много и, как бы не старался лидер Вонголы, от всех увернуться не удалось.
— Бьякуран, еще не поздно все решить мирно! Нам нет нужды враждовать, — прохрипел Савада, и вдруг неожиданно тросов коснулась рука Богини света. Они осыпались в пыль, словно их никогда не существовало.
— Я не позволю тебе причинить ему вред! — рядом с Богиней света Юни встал и Бог смерти Генкиши.
— Я тоже буду защищать его… «Значит, Боги тоже на твоей стороне», — злость еще сильнее разрасталась в груди главы семьи Джессо. Хранители Вонголы тоже не стали стоять на месте. Присутствие босса придало им сил и уверенности, что ранее погасла в их сердцах. Эта уверенность легко могла материализоваться в пламя посмертной воли.
— Мы не дадим нашего босса в обиду! — первым в бой, как обычно, рвался Гокудера. Хаято уже давно держал динамит и стоял в привычной болевой стойке, готовый закидать взрывчаткой Призрака в любой момент. Однако этого не случилось. Нити света и тепла, что исходили от Богини света, медленно перетекли к Бьякурану и затушили огонь злобы в его душе. Пришло умиротворение.
— Почему бы тебе не примирится с поражением? Разве ваша битва так необходима? — ответ на слова Юни Джессо рассмеялся и, прикрыв глаза рукой, произнес:
— Необходима?! Думаешь, я пришел бы сюда, не зная, что на стороне Тсуны будут стоять Боги… — разведя руки в стороны, Джессо рассмеялся так сильно и так угрожающе, что у хранителей Тсуны пробежал недобрый холодок по спине.
— Я так долго мечтал раздавить Вонголу, познать сеть и стать Богом, но… Тсуна, они выбирали тебя! Почему, почему на моем пути вечно встаешь ты?! — в руке Призрака появился галокронгокуб.
— О, нет, — Гокудера хотел оттолкнуть босса, но не успел. Брошенный в сторону Савады куб успел попасть в цель и перенес Призрака и босса Вонголы в реальность.
***
Вакуум и пустота, — вот что окружало двух людей, попавших во временную петлю. Их выкинуло в реальность. И, если бы Тсуна не был бы приемником Примо и кандидатом в Боги, его, скорее всего, просто стерло бы. Однако, благодаря связи с предком, Савада смог благополучно материализоваться в реальности пусть и ненадолго.
Их обоих выкинуло на крышу главного штаба Семьи Джессо. Поднявшись на ноги, мужчины на мгновение замерли. И больше удивлен был Призрак, ведь, по его расчетам, в реальность перенестись должен был только он.
— Кровь Примо позволила тебе вернуться, что же… — глава семьи Джессо недобро улыбнулся.
— Это ненадолго! Он бросился на Саваду с кулаками: белый костюм Призрака быстро был залит его собственной кровью, как и темная жилетка и белая рубашка Тсуны. Наступила ночь, но после конкретных серий ударов оба противника обессиленно упали на гравий, что застилал крышу главного штаба семьи Джессо.