— А завтра? — улыбнулся он, усаживаясь за стол. — Ты кофе пила?
И, не дождавшись ответа, щелкнул кнопку связи и громко попросил у Натали ещё одно кофе.
— Капучино, кажется, — усмехнулся, замерев выжидательно.
«Я должна выпасть в восторг от того, что ты знаешь про капучино?» — заорало все внутри меня, но снаружи я осталась такой же скучавшей и равнодушной. Надо играть дуру, вымотанную работой.
Дура. С работой. По уши.
Пришлось повторить это себе несколько раз, чтобы хоть немного расслабить челюсти и сложить слово «Спасибо» из всего того трехэтажного мата, что рвался на язык.
— Садись, Аль, — добродушно улыбнулся Вадик. — В ногах же правды нет.
Я повиновалась, мысленно добавив громкости своим новым установкам: «Дура. С работой. По уши».
— Ты не думала насчет моих вчерашних слов? Знаешь, я всю ночь не спал и думал…
— Тебе не стоило…
— Нет, Аль, нет. Стоило. Я вел себя, как подонок.
— Это мягко сказано, — прорвалось все же из меня, правда, с улыбкой.
— Да, да, это точно, — частил Вадим, бегая взглядом по столу. — Я в последнее время понимаю, как неправильно жил. Во многом ошибался. Но с тем шансом, который дал батя, я стал новым человеком. Зря я его не слушал. Но мы ведь все не идеальны…
— Это точно.
— Так что, поужинаем? Хоть расскажешь мне, как твои дела, чем живешь…
В этот момент у меня будто выгорело все внутри. Замкнуло от перенапряжения. И я сама не поняла, почему, но вдруг просто встала и молча направилась из кабинета Вадима.
— Аль, ты подумай, ладно? — крикнул он мне в спину.
А я вышла из его приемной, как в тумане, и направилась по коридору.
***
Курочка моя встретила меня каким-то расфокусированным взглядом от самой двери. Кабинет у нее оказался небольшой, но отдельный, что радовало. Я нашел ее по запаху.
— Ты произвел фурор, — отстраненно констатировала она, когда я опустился в кресло напротив.
— Фу, тут кто-то разлил жидкость для приучения кота к туалету? — поморщился я от сбивающего с ног запаха чьих-то приторных духов.
— Как колени? Нашлись? — И она перевела взгляд в монитор, собираясь меня игнорировать.
— Ты уже ревнуешь?
— Я уже думаю, что мама в тебе ошиблась. Зачем мне такой телохранитель, который первое, что сделал по должности — организовал фанклуб из одиноких женщин бухгалтерии?
— Не все они одинокие, — заметил я, пристально глядя на Алину. — Да и уволить меня уже не выйдет. Я слишком много знаю. А ты не знала, что собственный фан-клуб — лучшее информбюро?
Ее взгляд, наконец, сосредоточился на мне.
— И что же?
— Я знаю, зачем меня наняла твоя мать, — посерьёзнел я, откидываясь на спинку кресла с удобством. — Знаешь, мне же и правда стало интересно с самой первой встречи с твоей мамой, не говоря уже о нашей с тобой. Главное, что ни она, ни ты не сумели сформулировать, чего же вы опасаетесь и зачем вам нужен я.
— Я ничего не опасаюсь, — лязгнул металлом ее голос. — И ты мне не нужен.
— Ну ты-то понятно, — усмехнулся я. — Но мать твоя — женщина умная и любящая. Тебя. А все дело — в твоем сводном братце, который остался у разбитого корыта со всех сторон. И на готовое его не пустили, и добиться ничего у него не выходит. Будучи человеком импульсивным, горячим и безнаказанным с детства, он может выкинуть много чего. — Я достал мобильник и опустил взгляд на экран. — А ещё у него — два условных. И оба — за пьяные драки и мелкий дебош.
В этом месте Алина нахмурилась:
— Я ничего не знала об условных.
— Они вообще-то не могли быть условными. Там светила полноценная уголовная статья, но я же говорю — безнаказанность твоего не кровного родственника ничему хорошему не научила. У него всё ещё есть какие-то деньги, которые он успел наворовать у папы по мелочи. То есть, дать на лапу ему есть что…
— На что ты намекаешь?
— На то, — оскалился я, — что тебе без меня уже не выжить, куколка. И что тебе крупно повезло, что я — не твой кот, без дела по чужим коленям не шляюсь.
10
— Послушай, — решительно подалась она вперед, — фантазии моей тревожно мамы не имеют никакого отношения к реальности. У Вадима кишка тонка представлять для меня какую-то угрозу. Он что-то вообще не в себе последнее время.
— В чем это выражается? — подобрался я.