— Ладно, — закивала я.
— Ладно, я сам буду говорить с твоей мамой, а ты просто улыбайся и кивай.
Идеально. Нет, для вида я обижено вздохнула, но пусть Богдан действительно сам все решает. У него на это теперь есть полное право.
— А тебя правда не интересует мое приданое? — шутливо поинтересовалась я.
— Нет, — серьёзно ответил он. — Меня интересуешь ты. И немного — сила твоего удара. Но, думаю, я выдержу, если что.
— Это единственное, что тебя беспокоит? — веселилась я.
— Нет, конечно. Меня многое беспокоит, но в один день я это все равно не решу. А вот обеспечить тебе безопасность я могу и сегодня.
— Все же хочешь, чтобы я уехала к тебе.
— Настаиваю.
— Ладно. Тогда сначала к маме, потом собрать вещи и переехать.
32
— Переехать к нему?!
Мама вылупилась на меня, так и застыв у кофеварки. Даже Медвежонок, наделавший лужу на пол парой секунд ранее, не привлек её внимание. Я же молча поднялась и направилась в ванную за тряпкой.
— Богдан, вы действительно думаете, что это необходимо? — услышала я ее возмущенный вопрос.
— Да, — холодно отозвался Богдан. Он кое как натянул на себя мою футболку оверсайз и поводил плечами, чтобы та хоть сколько-то не сковывала движений. — Поймите, Алина услышала сегодня что-то такое, что стало поводом для попытки её убийства. Был это ваш приемный сын или глава финансового отдела — предстоит разобраться. Одного нашего заявления недостаточно, чтобы ей стало безопасно. Она — единственная свидетельница.
— Но так не может быть! Должна же быть какая-то защита! — негодовала мама. — Я подниму связи…
Я молча терла пол под столом. Медвежонок заинтересованно следил за мной какое-то время, а потом начал играться с тряпкой. Бедняга проболтался весь день с нами в отделении, а по пути домой сгрыз резиновый коврик и поцарапал сиденье. Ни игрушек у него не было, ни должного внимания. Хорошо, что он не унывал.
— Не надо никого поднимать, — выпрямилась я. — Я поеду с Богданом.
— Почему вы решили, что где-то за городом для вас будет безопаснее? — раздраженно потребовала мама. — И можно вообще узнать, как так вышло, что вы вдруг встречаетесь?
А вот и самый беспокоящий её вопрос.
— Мы понравились друг другу, — равнодушно пожала я плечами. — Как это обычно бывает.
Богдан напрягся, хмурясь сильнее.
— Вы встретились гораздо раньше, чем я наняла вас на работу? — потребовала мама у Богдана.
— Нет.
— Но тогда вы с ней знакомы всего ничего! — воскликнула она.
— Мам, на дворе — не девятнадцатый век, когда женили с пеленок, — спокойно возразила я. — Или ты тоже думаешь, как Вадик, что Богдан за моим приданным гоняется?
И я легкомысленно усмехнулась. Зря.
— Вадик так думает? — опешила мама. — Это он тебе сам сказал?
— Сам, конечно. — Я села за стол и устало откинулась на спинку стула. — Разыгрывал из себя любящего брата последние дни. Только почему-то именно Богдана ранили, когда он закрывал меня собой. Наверное, несуществующее приданое не стоит жизни, согласна? Но ты бы видела лицо Вадика, когда он об этом узнал!
— Богдан, можете оставить нас с дочерью на несколько минут? — не разделила мать моего веселья. — Подождите в гостиной.
Меня передернуло от ее приказного тона, но Богдан лишь кивнул и, бросив на меня тревожный взгляд, вышел.
— Аля, — начала мама, понизив голос, когда мы остались вдвоем, — любой нормальный человек предположит, что дочь основателя успешной строительной компании не может остаться без наследства. — Даже Вадик в это не поверит.
— Что ты хочешь сказать? — напряглась я.
— Конечно же у тебя есть часть наследства! — прошептала она.
Я замолчала надолго. Но ничего, кроме страха, эта новость мне не принесла.
— Какая часть? — прохрипела я.
— Аля, приличная, — выразительно округлила она глаза.
— А почему ты не говорила?
— Я боялась вот такого! — И она повела рукой в сторону выхода из кухни.
— Богдану все равно! — воскликнула я.
— Аля, ну ты сама подумай! Нарисовался такой весь таинственный кандидат, от которого у меня челюсть упала на пол, и сразу втерся к тебе в доверие!
— Ты, похоже, как и Анатолий Михайлович, ни черта не поняла, что значит бегать по лесу от вооруженных киллеров и понимать, что в тебя стреляют! — взвилась я.