— Лиза, если тебе не нравится Николай, пусть он достанется мне.
Я удивленно посмотрела на сестру и вдруг поняла, что она говорит об этом совершенно серьезно. И что самое главное, внутри у меня ничто не дрогнуло. Ни намека на ревность или на нечто подобное. Мне было все равно. Николай для меня как был, так и остается всего лишь другом. А друзей не ревнуют.
— Ты ведь не против? — уточнила Маша и захлопала ресничками, как одна из фарфоровых кукол, которые до сих пор занимали одну из полок ее спальни.
— Я не против, — заверила я сестру.
— О чем вы там шепчетесь? — насторожилась мама, чуя неладное.
— Обсуждаем, что такое особенное надеть к ужину, — тут же нашлась Маша. И только отец излишне внимательно поглядел на нас, явно подозревая заговор.
***********
Смена на заводе давно подошла к концу, но Иван задержался, заканчивая работу, и за ворота выходил в числе последних. Сторож, заступавший в ночную смену, приветливо кивнул молодому работнику и закрыл за ним дверь.
Некоторое время Иван шел не один, но на развилке у реки он свернул в сторону моста, чтобы попасть на другую сторону города, и дальше продолжил путь уже наедине с самим собой.
Тускло мерцала луна, затянутая дымкой тумана. Магические фонари в рабочем квартале светили из рук вон плохо, тускло и через один.
Когда-то Ивану посчастливилось гулять на центральной улице столицы. Он помнил, какими яркими там были фонари и какими нарядными и дорогими витрины, украшенные цветами и волшебными картинами. Над одним из магазинов, в витрине которого красовалась деревянная женщина в роскошном платье, горели магические буквы, выплетавшие необычное название. И люди там ходили по тротуарам разодетые в шелка и парчу.
Иван опустил взгляд и посмотрел на свою рабочую одежду, измазанную в саже и грязи. На левой штанине висела стружка, и молодой мужчина, наклонившись, стряхнул ее взмахом руки. Когда же он распрямил спину, фонарь прямо перед ним вздрогнул, и свет погас.
— Тьфу ты! — выругался рабочий.
Но тут и дальний фонарь тоже потух, словно свеча, задутая ветром. А затем перестал работать и следующий фонарь.
— Да что за… — Иван вздохнул и, подняв руку, призвал магию.
Магом он был слабым. И этот огонек был единственным, что он умел создавать. Зато как его способностям удивлялась его девушка! Марина почти на каждом свидании просила снова и снова, чтобы он показал ей волшебство.
И он показывал.
Пламя не было безобидным. Оно не только давало свет, но еще и помогало разжечь в очаге огонь или прикурить трубку. Сам Иван не курил. Зато многие на заводе баловались табаком и часто просили его «дать огня».
Вот и сейчас молодой мужчина шел, подняв руку и освещая магией себе дорогу, когда впереди, за углом дома, мелькнула какая-то тень.
Иван сбился с шага, но страха не ощутил. Это вполне мог быть беспризорник или бездомный пес, которые по ночам проверяют бочки с отходами. Да и чего можно бояться на этой улице, по которой вот уже несколько лет он ходил домой и где знал каждый переулок, каждый тупик и поворот!
— Кто там? — лениво спросил Иван у темноты. Как и стоило ожидать, темнота не ответила, и рабочий пошел дальше. Но не успел сделать и десятка шагов, как невиданная сила подняла его в воздух и понесла в сторону реки, да так стремительно, что перед глазами промелькнули дома со спящими окнами и пустые глаза потухших фонарей. Еще через секунду он упал в воду и ушел на глубину, с ужасом взмахнув руками в тщетной попытке высвободиться из захвата.
Его магия погасла, будто ее и не было. Да и Ивану было не до огонька. Все его силы уходили на борьбу с непонятным нечто, удерживавшим его под водой.
Борьба была короткой. Скоро легкие потребовали воздуха. Иван сделал очередную попытку вырваться. В какой-то миг ему даже удалось, и он поплыл к поверхности, отчаянно работая руками и ногами. Единственной мыслью было выплыть, спастить.
«И почему эта река такая глубокая?» — подумал он.
Поверхность была близко. Качалась, сверкая волнами. Легкое течение понесло его дальше, но вынырнуть парень не успел.
Невидимый враг схватил Ивана за ногу и удержал под водой за мгновение до спасительного вдоха.
Легкие разрывались, наполняясь огнем. Рабочий попытался высвободиться, принялся пинать невидимое существо ногами, но безуспешно.
А еще миг спустя он безвольно открыл рот, и река полилась ему в горло, погружая все в ужасающую темноту.
Иван очнулся на клочке земли под мостом. Перевернувшись, отчаянно закашлялся, выплевывая остатки воды. Моргнул, восстанавливая зрение, и, сделав жадный вдох, ощутил, как горло обожгло болью. Но главным было не это. Боль — иногда хорошо, потому что она означает, что ты жив.