– Ты всё еще не забыл ту историю? – Велизар, похоже, вовсе не был удивлен.
– Я поклялся тогда, что убью тебя, – с ненавистью ответил вторгшийся.
– Я помню. Ну, если тебе от этого полегчает, то валяй.
В миг, когда тот нажал на курок, Велизар нанес ему удар коленом, одновременно уклоняясь. Пуля попала выше сердца, но она пошла диагонально, застряв около ключицы, и от этого всю левую руку свело. Он тут же ударил неприятеля еще раз, сбил его с ног и стал душить. Но одной руки не хватало. Он тянулся к трюмо, на котором лежал кинжал. Враг вырвался, толкнув Велизара, и, задыхаясь, дважды выстрелил ему в спину. Когда он упал, поспешил уносить ноги.
Выйдя из ванной, Жизель увидела любимого, лежащего на полу в коридоре, в расплывающейся луже крови. Дверь была открыта. Она закричала, падая к нему. Сразу вбежал Юрген, молниеносно включил свет и стал осматривать ранения. Из последних сил его лучший товарищ пытался что-то произнести.
– С... Све... – он закашлялся от крови во рту. – ...н.
Юрген уже понял, что Махаону не выжить, но всё равно крикнул девушке:
– Скорее, принеси бинты!
Ветер приподнял Велизара. Его пульс и дыхание исчезли через десять секунд.
Она подбежала. Ветер взглянул на нее, качая головой. Девушка опустилась на пол, положила голову на грудь только что умершего единственного друга, и тихо заплакала.
Позже, когда Юрген отнес тело в ванную и успокоил Жизель, он сказал, что нужно найти машину, чтобы незаметно вывезти и тайно похоронить павшего напарника. Он объяснял, что ей сейчас опасно оставаться одной, но она категорически отказывалась идти на поиски с Ветром.
– Мне теперь всё равно, опасно или нет... Я хочу побыть с ним... – она держала холодную руку Велизара.
– Ладно, я закрою тебя. Постараюсь не долго. Переоденься...
Девушка всё еще была в халате.
К двум часам ночи Юрген вернулся.
– Пойдем, машина у самого входа.
Он с еще одним мужчиной положили тело на носилки и вынесли вниз. Жизель шла за ними. На ней было черное платье. В ее глазах зияла пустота.
Через час они приехали на живописную полянку за городом, с другой стороны которой находился небольшой лес.
– Ему бы здесь понравилось... – произнес Юрген.
Он с гробовщиком и водителем вырыли могилу и опустили в нее гроб. Вместо креста Ветер воткнул в землю прихваченную с собой любимую снайперскую винтовку Велизара Mauser Zf. Kar.98k. В пяти-шести метрах от могилы с разных сторон росло несколько молодых деревьев.
– Я запомню это место... – тихо сказала девушка.
Юрген понимающе посмотрел на нее.
– Извините, но нужно возвращаться, пока не рассвело.
Водитель был прав. Все сели, и машина понеслась обратно в город.
Утром, в квартире у Юргена, хлебая кофе, Жизель спросила:
– Он... он что-то произнес перед смертью... Что он пытался сказать?
Мрачный Ветер, сделав глоток, стал рассказывать:
– Еще в середине тридцатых, когда Велизар только стал появляться на наших выступлениях, он открыто высказывал свои смелые мысли. Порой для некоторых они звучали возмутительно резкими и дерзкими. Конечно, он видел больше, чем большинство, и своими словами развеивал сладкие утопии. Люди считали его предателем родины и вообще несли полную хренотень. И нашелся в нашей среде один тип, фанатично оспаривавший мысли Велизара. Они сразу дали друг другу понять, что им никогда не достигнуть каких-либо общих точек соприкосновения. Тот гад презирал его, считая выскочкой. Ему просто было завидно, что он всегда был размазней, а Велизар, буквально появившись из ниоткуда, очень быстро стал авторитетом среди нас.
Всё бы так и осталось неприязнью, но однажды зимой, на день рождения Велизара, который мы отмечали в “Клубе”, рядом с ним сидела одна шикарная брюнетка, из соседнего отдела связи. Она не скрывала своего флирта, а, надо сказать, женщины притягивались к нему, как к магниту, хоть он и был особо безразличен к ним. Девица была невестой того психа, повздорившего с Велизаром. Алкоголь ударил ей в голову, Вел тоже был немного пьян и весел, в общем, брюнетка провела с ним ночь.
Через несколько дней Свен – именно это имя назвал Велизар, умирая – узнал о случившемся и пришел в неописуемую ярость. Он ворвался в наш отдел и с ходу врезал Велизару. Наш приятель устоял на ногах, не смотря на силу удара, и без раздумий ответил тем же. Парни с трудом растянули их, когда они всё же успели подкрасить друг друга. Тогда Свен, харкая кровью, поклялся убить его. Вел в ответ посмеялся с него, кривясь от боли, процедив лишь «Ну-ну». И с тех пор он стал злейшим врагом Свена. Все думали, что он перебесится и плюнет. Но тот и не собирался. Потом он исчез, и со временем всё забылось...
Жизель молчала, ее взгляд, казалось, был направлен в никуда.
– Я найду эту мразь. Видимо, когда мы давали свои нынешние координаты, этот ублюдок как-то пронюхал. Я пристрелю и его, и того, кто ему проболтался.
– Нет... Не надо, прошу тебя... Это ничего не изменит теперь...
– Как скажешь... Но всё же я нарою на него досье. Скорее всего, среди нас есть гадюка, предающая за спиной.
Он помолчал, закуривая сигарету.
– Ты поедешь домой?
Девушка кивнула.
– Я отвезу тебя. Поспи пока, ты себя опустошила...
– Ладно...
День снова выдался пасмурным. Ветер и Ромашка сидели в поезде, покидающим французскую столицу. Где-то на полпути оказался взорванным мост, и на этом месте суетились солдаты вермахта. Машинисту пришлось сдавать назад и вести состав обходным путем, делая большую дугу.
«Лучше бы тот мост взорвался подо мной...» – апатично подумала Жизель.
Они прибыли ночью и направились к коттеджу на берегу. Юрген обошел местность, всё проверил и, убедившись, что опасности нет, рухнул в кресло.
– Можешь принести мне кружку воды? – попросил он.
– Сейчас.
Они оба выбились из сил за эти сумасшедшие сутки.
Ветер так и уснул в кресле, а Жизель – на софе.
В полдень он прощался с ней, ожидая катер до Марселя.
– Пробью себе местечко в самолете, вылетающем в Германию. Мне нужно оповестить его сестру...
– Оставишь мне ее адрес?
– Да, конечно.
Он порылся в сумке, достал карандаш, вырвал из блокнота лист и нацарапал адрес.
– Держи. Я сообщу Сабине о тебе. Если что, она всегда будет тебе рада...
– Знаешь, незадолго до этого мы говорили с ним... так душевно... Я помню дословно, как Велизар сказал: «Если бы можно было всё начать сначала... Я не стал бы убивать, ввязываться во все эти авантюры, шпионские игры... И сейчас, я понимаю, что однажды придет час расплаты. Придется за всё совершенное отвечать. Теперь знаю, что почти никто не осознает этого, именно потому люди поступают как последние сволочи. Они ошибаются, уверяя себя, что ничто во вселенной не приставит их к ответственности. И я надеюсь, что когда окажусь в ситуациях, воздающих должное за мои действия, я буду понимать, за что и почему...»
Они немного помолчали.
– Хорошо, что ты вспомнила... Его слова довольно отрезвляющие. Как раз этого понимания мне недоставало... Вот почему побеждают и выходят сухими из воды по большей части лишь подонки... Ну что же, вот и катер.... Держись, крошка, удачи тебе.
– Спасибо тебе за всё, Ветерок, – она обняла его на прощанье. – И ты береги себя...
* * *
Жизель стояла, положив руки на поручень старого деревянного моста, переброшенного через прибрежную щель гавани. Октябрьский воздух пытался сохранить последние остатки тепла. Одинокая, застывшая фигура в шляпке с вуалью, черном платье и красных туфлях всматривалась вдаль, на печально остывшее море. С деревьев срывались желтые листья, медленно кружась, опускались на землю. Бледные золотые лучи пробивались сквозь облачный конвой полуденного неба. К ее ногам ветер принес двойной листок, похожий на крылья бабочки.
«Мой Махаон... Ты не умер... Ты навсегда остался жить в моем сердце... которое всегда будет бороться, не сдаваясь... Ты живешь в своем ребенке, которого я ношу под этим сердцем...»
“Morgen wird der Tag besser kommen” – прошипело море, и ветер, и листья подхватили эти слова...
Апрель-май 2010