III
Утром он сказал, что ему необходимо сообщить напарникам, что всё в порядке, и чтобы они решали свои мелкие вопросы, пока он будет отсутствовать. Девушка спросила, можно ли ей пойти с ним. Велизар не возражал.
К десяти часам они шагали по городу, держась за руки, изображая влюбленных – так они ни у кого не вызвали бы подозрений. На нем был костюм ее отца – не разгуливать ведь по городу в партизанско-охотничьем камуфляже. Жизель выглядела прелестно очаровательной леди. Пара смотрелась идеально, словно действительно обрученные. Они зашли в ресторан, позавтракали, и галантный снайпер-джентельмен оставил спутницу, обусловившись встретиться в библиотеке в нескольких кварталах отсюда, через несколько часов.
– Я буду ждать тебя там, – шепнула она.
Он кивнул, поцеловал ее в плечо, продолжая игру, и быстро удалился. Улицы не были заполнены толпами горожан; через двадцать минут он был на месте, где его ждали.
Это были австрийские друзья, с которыми он работал в социалистической полуандерграундной организации, по сети связанной со многими аналогичными в других европейских странах, преимущественно балканского региона. Хотя его и принимали за социалиста, он им не являлся, но всегда был своим, надежным и авторитетным товарищем. В их распоряжении было тайно поставлявшееся оружие, копии секретных документов правительств, сделанные внедрившимися агентами, стратегические планы нацистов, коммунистов, свои убежища и многое другое. Официально пришлось “принять” национал-социалистический тоталитаризм Гитлера и содействовать ему, но внутри, в собственной “партии” они негласно были против, лишь формально выполняя требования режима. А когда фюрер нагло “приклеил” Австрию к территории Германии, их противостояние стало основательным. Им стало известно о предстоящей войне за несколько месяцев до ее начала, но готовились они еще раньше, раздобыли надежные документы, форму. С различными пропусками и свободой действий особых затруднений, в основном, не возникало. А все остальные проблемы решались деньгами и связями.
Когда пала Чехословакия, а за ней следующей жертвой наметилась Польша, настало время активных действий. У многих в оккупированных странах находились родственники и друзья, которых нужно было спасать и вывозить в безопасные регионы Австрии и юга Германии. Вместе с этим их приоритетной задачей являлось всеми доступными незаметными способами саботировать и действия нацистско-фашистских сил и различных персон, заметно помогавших агрессорам. Так Велизар и его приятели были втянуты в теневую войну, избежав открытого фронта, но всё же успев на нем побывать. И часто им приходилось гораздо труднее и опаснее, чем обычным солдатам, их работа требовала железных нервов, колоссальной ответственности, выдержки и преданности. О дезертирстве и выходе из игры здесь не могло быть и речи. В любой момент кто-нибудь мог быть взят нацистами или другими, союзными войсками, поскольку парни сами выглядели нацистами, и тогда не выдать ни единого имени, ни единого названия и плана, даже под жестокими пытками, становилось важнейшим пунктом в сопротивлении. Ибо жизнь взятого в плен напарника не стоит тысячи других жизней, всей кампании и борьбы.
С пятью друзьями-соратниками Велизар прибыл в южно-восточный регион Франции. Срывать планы немцев, касавшихся грабежа и депортации австрийских эмигрантов, диверсии, устранение глав военно-политического “бизнеса” на захваченных территориях, шпионаж, прикрытие деятельности своей организации и уже названная цель обеспечения безопасного сопровождения своих близких и знакомых. Велизар взял на себя работу снайпера, разведчика и “человека-хамелеона”, заодно устраивая диверсии, когда позволяли возможности и время. Всё это было его прирожденным ремеслом; талант скаута-охотника, становившегося предельно чутким, четким и бесстрастным в действии. Вся шестерка была отлично организованной группой, крайне расчетливой и осторожно функционирующей. Это всё, что можно кратко рассказать.
Итак, его ждали. Команда обсудила положение дел, и было решено на некоторое время залечь на дно. Они выбрали места и шифры для связи, которые каждый раз менялись, пожелали друг другу удачи и по одному разошлись. Велизар направился в библиотеку, и затем новая знакомая повела его туда, где очень любила бывать.
* * *
– Здесь действительно прекрасно... И лес рядом...
– Я знала, что тебе понравится.
– Спасибо, что привела меня сюда. Ты уже доверяешь мне?
– Да... Но я так и не знаю, сколько тебе лет, – Жизель улыбнулась.
– Двадцать четыре. А теперь, фройляйн, признавайтесь, сколько вам! – он сделал шутливо-строгую гримасу и таким же голосом задал этот вопрос.
– А я на два года младше, мсье следователь.
И они вместе рассмеялись. Затем он подошел к ограждению моста, закрыл глаза и сделал глубокий, затяжной вдох.
– Ты чувствуешь?.. Чувствуешь?
Она повторила те же действия, и спросила:
– Что?
– Этот момент... Этот ветер... Ветер, несущий зов далеких южных берегов... Берегов, по которым еще не ступала нога человеческого варвара... Где прибой поет колыбельную скалам... Где нет всего этого сумасшествия, нет крови, нет выстрелов и взрывов... Где безмятежность и свобода. Свобода и покой. То, чего нет, и никогда не будет здесь, в Европе...
Девушка вновь закрыла глаза и вдохнула воздух.
– Дорогой... забери меня туда...
Велизар повернулся к ней и проницательно всмотрелся в ее глаза. Взял ее пальцы, коснулся их губами и прошептал:
– Заберу... Нужно подождать... Немцы всё контролируют. Мы вывезем некоторых людей, завершим миссии, я еще обещал сестре навестить ее. Мы не виделись несколько лет... Потом я всё брошу и вернусь к тебе. И когда вермахтовская хватка ослабнет, я вытащу нас отсюда. Мы полетим к тем далеким берегам... Я обещаю. Если ничего не случится, я обязательно заберу тебя. Верь мне, мон ами.
– Мон ами, я верю, верю тебе.
Она положила голову ему на грудь, и они стояли, смотря на мечтательно шипящее море.
– Сегодня довольно прохладно.. Ты не замерзла?
– А ты обними меня покрепче, и мне не будет холодно, – подняв к нему лицо, ответила Жизель.
Тогда Велизар сел на скамью, она устроилась рядом, сняла туфли и закинула свои ноги на его, прижимаясь к нему. Одной рукой он обнял девушку, а вторую опустил на ее колени, нежно водя подушечками пальцев по коже.
– Теперь хорошо, – с улыбкой промолвила подруга.
Он улыбнулся в ответ, и так они провели весь оставшийся вечер, закрыв глаза и подставив красно-золотым лучам прячущегося солнца свои лица.