Однако, активная неприязнь совладельцев фактории существенно осложняла не только мою деятельность в управлении и развитии завода, но и само пребывание в Леаронне. Вот тут то мне и должна была оказать помощь любовная связь с Итаном, и хоть с распространением слухов о нашей любовной связи открытая неприязнь глав родов ограничивалась исключительно стенами фактории, мне требовалось от герцога кое-что ещё, например, информация о главах родов, их положение в совете лордов и прочая полезная информация, способная дать мне значительное преимущество и вес на собраниях членов правления. Вот только на мою вполне разумную просьбу Итан Вудсток снисходительно заметил, что мне не следует влезать в "мужские игры", порекомендовав найти себе супруга и передать бремя управления факторией на его крепкие плечи, особенно учитывая, что я ещё достаточно молода и хороша собой, что вряд ли вызовет недостаток в кандидатах мужья. При этом давая мне столь "бесценный совет", герцог с присущим ему аристократическим высокомерием и снисходительной улыбкой незамысловато намекал, что его в списке счастливых претендентов на мою руку и тяжкое бремя владелицы доли фактории наблюдать не придется. Стоит ли говорить, что этот разговор стал началом конца. Итан в тот вечер не только остался без "сладкого", но и узнал о себе много нового. А я пообещала себе, что этот сноб ещё пожалеет о том, что так опрометчиво недооценил женщин. Стоит ли говорить, что с тех пор мы с герцогом были не в лучших отношениях, и я не могла отказать себе в маленькой радости, довести до высокоморальной аристократии столицы благодаря сети моих верных "подруг" (ещё одного моего увлечения в столице, позволяющего оперативно получать интересующую меня информацию о тех же главах родов, их планах и финансовом состоянии, благодаря их многочисленным служанкам, любовницам и просто окружающим их "доброжелательницам") о неподобающем поступке графа в его же собственном доме, когда мне чисто случайно довелось стать свидетельницей компрометирующей ситуации с участием вышеупомянутых герцога Вудстока и маркизы Альерри, повлекшей за собой скоропостижную помолвку и не состоявшуюся церемонию бракосочетания.
Впрочем столица и без моего скромного вмешательства ещё долго шумела (и уверена, что это ещё не конец), обсуждая взаимоотношения светской парочки и заставляя меня невольно проникнуться уважением к юной Алитаре.
В отличие от большинства глупых, наивных и вместе с тем не погодам алчных особ, воспитанных такими же родительницами, современные девицы на выданье не отличаются ни особым умом, ни высокими талантами, отличными от музицирования, вышивания и танцев, что для меня, воспитанной в интригах шейринарского двора, кажется пустой тратой времени и прожигания жизни.
Увидела ли я себя в юной Алитаре, сбегающей с собственной свадьбы, или больше хотела насолить герцогу? Сказать сложно. Всё таки в роли невесты мне бывать не приходилось, но и бессменная роль королевской фаворитки не лучшая участь для такой как я, не худшая конечно, но и только. Однако с каждой новой встречей с леди Альерри я всё больше проникалась к ней некоторой симпатией, живая, весьма талантливая и умная девушка, оставшаяся без родителей, хоть и не круглая сирота, она непривычно выбивалась из закостенелого светского общества. Наверное, повернись моя жизнь иначе, я могла бы быть такой как она. Отчего мне ещё больше не хотелось, чтобы такой высокомерный мерзавец как Вудсток её сломал. А значит...