За всей этой суматохой, происходящей за закрытыми дверьми высокородных господ никто и не заметил, как одному стражнику дворцовой темницы в звании капитана было продемонстрировано письмо с гербовой печатью от Её светлости Маркизы Эстре с приказанием отпустить с принесшим письмо ранее заинтересовавшего вышеупомянутую особу заключенного, о пребывании в тюремных застенках которого для блага самого же капитана советовали забыть. А чтобы расстроившаяся память капитана не причиняла беспокойства, ему пожаловали весьма увесистый мешочек с крупными ребристыми монетами, в которых даже сквозь плотную ткань кошеля слуга короля с легкостью узнал золотые монеты. Также капитану посоветовали "не разочаровывать" в дальнейшем, в противном случае, отнюдь не жаловавшаяся на свою память вышеупомянутая особа с удовольствием исполнит данное ему и вовсе не забытое ею обещание. Если же капитану будет что сообщить, он всегда может передать записку на имя секретаря маркизы через главного повара, в таком случае с ним непременно свяжутся, и если его знания окажутся достаточно стоящими, его будет ждать соответствующая награда. На том письмо, отмеченное гербовой печатью дома Эстре, последней представительницей которого являлась сама маркиза, заканчивалось, и после прочтения было уничтожено тем же малоизвестным представителем теперь уже бесспорно и официально первой леди королевства.
Сбитому с толку и уже наслышанном о происшествии с герцогом Бенсоне несчастии, даже не отличавшийся выдающимся умом капитан стражи тюрьмы королевского дворца не сомневался, чьих рук было это несчастье, но даже самому себе был готов поклясться, что даже под пытками бы не поведал никому о своих мыслях, ибо таких врагов как маркиза Эстре лучше не иметь, а потому не далее чем через несколько минут малоизвестный в тюремных застенках суховатый мужчина средних лет и непримечательной внешности, на самом деле являвшийся секретарем Стальной кальмии поддерживал укутанного в плащ с ног до головы теперь уже бывшего капитана следственного комитета городской службы правопорядка Браса Адамса, провожая его на выход из дворца уверенно держа путь на черный вход, которым могли пользоваться только приближенные короля и особенные гости, инкогнито которых являлось в приоритете. Показав охранявшим тайный выход стражникам печать леди Эстре, её секретарь беспрепятственно провел освобожденного им мужчину на внутренний двор королевского дворца, усадив господина Адамса в ожидавшую у крыльца карету и, коротко бросив пару слов кучеру, удалился. Как позже стало известно бывшему следователю его доставили прямо к дому, в котором находилась его умирающая дочь и весьма известный своим талантом и высокородными клиентами лекарь Сириль Бушар. Лекарь маркизы тут же, не став терпеть никаких возражений и строго запретивший навещать больную, да ещё и в таком виде, принялся лечить многочисленные раны и ушибы капитана.